9. Где именно располагается правительство – и сообщите как можно больше информации о правительстве, насколько это возможно»[136].
Из дневника Н.К. Рериха следует, что в администрации будущего кооперативного предприятия предполагался действующий правитель Внутренней Монголии – князь Де-ван: «Возвращаюсь к вопросу о Канзасе. Теперь уже имеете имя и портрет лица подписывающего. <…> Устроив стоянку, к вечеру поехали к князю Де-вану (в газетах он пишется “Тех”, портрет его вы имеете). Дружественная беседа»[137]. Деятельность этого проекта должна была протекать в границах «штата», ибо, отвечая на просьбу прислать «блю принты» (контурные карты) «Канзаса», Н.К. Рерих недоумевает: «Должны ли эти так называемые блю принты представлять общеизвестную карту штата или что другое, понять никак невозможно»[138]. Соответственно, в планах кооперативного строительства ни о каком перекраивании существующих административных границ не могло быть и речи. Если учесть активные переговоры с Де-ваном, то становится понятным, что в вышеприведенных строках имеется в виду подвластная ему Внутренняя Монголия, крупномасштабная карта которой была послана Рерихами в Вашингтон. Упоминая о главном городе «штата», Н.К. Рерих подразумевал Батухалку, где находилась ставка князя. Таким образом, достаточно подробно представлен частно-государственный хозяйственный проект, где «концессии возможны, гарантированы штатом»[139].
В бумагах Фрэнсис Грант находим следующие финансовые детали, почерпнутые из писем Ю.Н. Рериха:
«Следующие озера (соленые) обеспечивают заем:
Алашань Джиаронто-нур – М $ 500 000
Ихе и Бага Шикир-нур в Ордосе – М $ 300 000
Хара-Манге М $ 200 000–150 000
Ирене Дабасу-нур – М $ 200 000–150 000
Шон-хор Дабасун-нур – М $ 200 000»[140]
Но сама Грант находилась в затруднении по поводу этих сведений: «Я не знаю их месторасположения и, так как я не могу найти их на карте, я не уверена в их точных названиях, и Юрий не дал их географических координат. Мы также не знаем – этот доход от налогов, от продажи соли, и как этот доход обеспечивается и как он гарантируется»[141].
Когда пришли дополнительные сведения от Н.К. Рериха, оказалось, что американские миллионеры, с которыми вели переговоры Уоллес и Хорш, запросив подробности, скорее всего, просто придумали себе удобную отговорку. Как сообщала З. Лихтман, «“местные условия” этой группе прекрасно были известны, но они не нашли их достаточно привлекательными для себя»[142].
Когда стало очевидным, что такой крупный заем никто давать не торопится, начали обсуждаться планы создания корпорации или синдиката с долевым участием в 100 000 долларов, также рассматривался вариант займа через Экспорт-импорт банк. При этом все участники переговоров утверждали, что для крупного займа за границу необходимо личное разрешение президента Рузвельта, но Уоллес пока не решался с ним говорить об этом напрямую. Е.И. Рерих также не рекомендовала поспешность в прямом разговоре с президентом США на эту тему.
Уоллес пообщался также с неким бизнесменом, «чьи офисы[находятся] в Нью-Йорке и по всему миру»[143], и узнал, что Внутренняя Монголия уже год назад (вероятно, сразу после того как была установлена ее автономия в апреле 1934 г.) запрашивала заем от 5 до 12 миллионов долларов, но ей было отказано.
Ожидавший положительных вестей из США Н.К. Рерих оказался в затруднительном положении – местные князья «ему говорят, что откроют свои торговые книги, если он удостоверит, что решение ньюйоркцев вполне благоприятно, и открытие торговых книг есть лишь процедура к завершению. С другой стороны, ньюйоркцы сообщают ему, что могут начать рассмотрение, когда торговые книги будут открыты»