Сегодня ему с трудом давались шутливые фразы. Всему виной мрачная чащоба, через которую двигался отряд, состоящий из четырёх всадников и маленькой путешественницы. До некоторых пор для Бусы существовало три мира: Ночная крепость, логово Стаи (её он видел из окон замка) и всё, что находилось за их границами. После непредвиденных и непонятных событий — крепость и логово сгорели — Буса очутился в третьем, неизведанном мире и за многие месяцы бродячей жизни так и не сумел к этому миру привыкнуть. Как и крестьяне, он испытывал перед лесом безотчётный страх. Его пугали непролазные топи и бездонные озёра, кровавое солнце и полная луна, мерзкие ливни, лютый мороз, шорохи, тени и удушающая тишина. Только рядом с бесстрашным господином и отважными Выродками Буса чувствовал себя в безопасности.

Сейчас он думал не о себе, а о малышке, которую ему доверили. Если из чащи выскочат чудовища и накинутся на воинов, Бусе придётся бросить господина и спасать ребёнка. Если путь преградит ведьма, он должен во что бы то ни стало уберечь невинное дитя от колдовских чар. А если из-под земли вылезут демоны…

Воображение Бусы плодило жуткие картины. Одной рукой он стискивал край корзинки, готовый выхватить Деву и прижать к груди. Другая рука, обмотанная поводом, тряслась от напряжения: а вдруг испуганная кобыла встанет на дыбы и понесёт? Глаза рыскали по зарослям, опутанным лохмотьями паутины. Лес безмолвствовал, лошади словно не дышали, копыта беззвучно вдавливали в землю прошлогоднюю полусгнившую листву и прелый мох. Лишь ветви с тихим шорохом тёрлись о бока животных и ноги всадников.

Вдалеке прозвучал переливистый свист. Натянув поводья, Гилан ответил невидимой птице отрывистым свистом. Немного погодя свист пичуги повторился — уже чуть ближе. «Условный знак», — сообразил Буса. Ему никак не удавалось привыкнуть к манере общения господина со своими людьми — без слов. Так же, без слов, Гилан зачастую отдавал команды: жестом, взглядом, движением пальцев, губ, бровей и даже век.

Через некоторое время где-то сбоку недовольно всхрапнула лошадь. Из гущи крапивы выехал Выродок, одетый как вольный крестьянин. Буса расслабился. Он узнавал сынов Стаи по развороту плеч и манере держать голову.

Выслушав незнакомца, Гилан выпрямился в седле и посмотрел в ту сторону, откуда тот появился. Буса понял: гонец доставил важную новость.

Гилан перевёл взгляд на сидящую в корзине Деву. После внутренней борьбы, отразившейся на суровом лице, приказал Выродку скакать в Бравскую крепость и задержать до его приезда какого-то Флима. Жестом позвал Бусу за собой и последовал за гонцом, плёткой срезая с крапивы колоски-соцветия.

Буса с досадой оглянулся. До замка рукой подать, а они едут непонятно куда.

Вечером путники выехали к Вольной реке, двинулись вдоль берега. Под прикрытием темноты переправились по шаткому мосту на другой берег и, углубившись в лес, остановились на ночлег. На рассвете вновь тронулись в путь.

После полудня Гилан велел Бусе и Выродку ждать его на прогалине и ускакал с гонцом.

Буса спешился. Потоптался, разминая ноги. Покрутился, озираясь. Вокруг вязы, пихты, ели. Просветы между деревьями затканы высокой порослью кустов. А здесь, на лужайке, светит солнце и переливается шёлком трава.

— Не хочешь пройтись по травке, милое дитя?

Дева высунулась из корзины, как птенец из гнезда.

— Хочу ягодку, — прозвучал трогательный голосок

На глазах Бусы навернулись слёзы умиления. Он опустился на четвереньки. Избороздив поляну вдоль и поперёк в поисках земляники, спросил: