― Рот твой грязный я тоже прополощу. Слишком борзая ты.

― Ничтожней существа, чем ты, я никогда не встречала. Вы с отцом два ублюдка, которые решили, что можете вершить чужие судьбы. Однажды я просто убью тебя, пока ты будешь спать. Клянусь, я не стану жить с тобой всю жизнь.

― Интересно будет на тебя посмотреть, когда ты будешь стоять на коленях передо мной, ― прошипел он у моих губ, практически их касаясь.

― Ты больной ублюдок, ― и я плюнула ему в лицо, за что тут же поплатилась. Он, размахнувшись, снова ударил меня и отбросил на кровать, как тряпичную куклу.

Я лежала и не двигалась, смотрела на него сквозь волосы, упавшие на лицо, и зло ухмылялась. Ради такого удовольствия можно и потерпеть.

― Тварь! ― выплюнул он, рукавом рубашки вытирая свою рожу.

Как же мне хотелось расквасить ее о стену. И, возможно, однажды я именно так и поступлю.

― Я сейчас очень сдерживаюсь, малышка, чтобы на свадьбе твое лицо выглядело более живым. Но клянусь, как только ты переступишь порог нашей спальни, я сделаю так, что больше никто не посмотрит на тебя как на объект восхищения.

― Ты уже для этого все сделал.

― Нееет, Настенька, ты даже не представляешь, на что я способен.

Тимур прошел к двери и уже собирался нажать на ручку, как вдруг обернулся и одарил меня ненавистным взглядом.

― Готовься к завтрашнему дню. В больницу поедем.

― Зачем? ― тут же испуганно уточнила я, глядя на него округлившимися глазами.

― А ты думала, я стану воспитывать чужого выродка? Нет, милая. Тебя ждет аборт.

11. Глава 10

Воскресенский.

― Какие люди ко мне пожаловали, ― надменно протянул Филатов, сидя в кресле своей огромной гостиной. ― Почему без охраны?

― Не ерничай. Где Настя?

― Настя? А вы разве знакомы?

― Ты в каком веке живешь? Зачем дочь насильно замуж выдаешь? Где она?

― Тише, парень, чего ты так нервничаешь?

Урод пытался отвлечь меня, но я не собирался вести с ним задушевные разговоры.

― Где Настя?

― В безопасном месте.

― В каком безопасном месте? У тебя нет таких. Ей надо прятаться от тебя!

― Тише, не кричи. Чего ты такой нервный? ― Филатов достал сигарету и демонстративно прикурил, а мне хотелось засунуть эту сигарету ему в гланды.

― Она здесь?

Урод ухмыльнулся.

― Ты можешь проверить дом. Обыщи, чего тебе это стоит?

― Ее здесь нет, да? Иначе бы ты не трепался.

― Мальчик, ― он поднялся из кресла, а я от злости плотно сжал челюсти, ― ты забываешься, у кого дома находишься.

― О нет, поверь, я не забываюсь. Разве можно забыть, что передо мной стоит старый ублюдок, который похитил собственную дочь и хочет выдать ее замуж ради своей выгоды. Тебя вообще не смущает, что девушка будет несчастлива. Что каждый день она будет страдать, ложась в постель с мудаком, который ее купил.

― Ты ли достойный? А что ты можешь предложить ей? Зарплату главного помощника президента компании по управлению активами?

― А ты уже все проверил? Весь финансовый доход? Ты же у нас считаешь, что деньги — это главное в жизни. Только не учел, что твоя дочь может любить.

― Я тоже могу любить, и люблю. Деньги, красивую жизнь, дорогие тачки.

― Но не дочь. Она тебе нужна, только чтобы сохранить твой бизнес. Иначе все развалится. Ты банкрот.

Филатов затянулся сигаретой и, выпустив дым в сторону, зло ухмыльнулся.

― Проворный мальчишка, любопытный. А ты знал, что моя дочь привыкла жить в роскоши?

― Серьезно? Не потому ли она снимала квартиру попроще? В которой ты убил ее хозяйку.

― Не заговаривайся, щенок, ― он схватил меня за ворот свитера, а я тут же перехватил его руку.

― Я тебе не сынок твой, чтобы ты так со мной разговаривал. Я тебе клянусь, я найду на тебя управу, и ты ответишь за каждую слезинку дочери. Уверен, что и сама Настя тебя не пощадит.