― Уверен, ― хмыкнул он, ― охрана!

Из соседних комнат тут же вылетело четыре амбала. Я мгновенно получил удар под дых, согнулся пополам из‐за нехватки воздуха, а в следующую секунду ощутил резкую боль в ногах и рухнул на пол.

Меня принялись методично избивать, бросая гадости в мою сторону и насмехаясь над тем, что я слабый. Кончено, когда на тебя нападают несколько человек, да еще и поджидая для этого за углом, проще всего судить другого. Они же действовали неожиданно для меня. Но готовились. Кажется, Филатов знал, что я приду к нему с предъявами.

Получая удар за ударом, я ощущал боль во всем теле и даже на лице. Били ногами, не щадя, а я только и успел сгруппироваться, чтобы не повредили внутренние органы. Но от сильной боли меня поглотила темнота.

Очнулся я в холодном темном подвале, не чувствуя собственного тела. Кажется, на мне живого места не оставили. От Филатова стоило это предвидеть. Сам бы, естественно, марать руки он не стал, а вот своими спускными ― с удовольствием. Неужели думает, что меня это напугает? Это было бы слишком глупо с его стороны. За Настю я буду бороться до последнего и не сдохну, пока она не будет в безопасности.

Попытался подняться и лишь ощутил острую боль во всем теле. Сплюнул кровь и перевернулся на спину.

Падла. Хотел убить меня или запугать? Только почему же мне совсем не страшно? Куда страшнее за мою девочку. Что с ней сейчас, как она себя чувствует. Млять! Она же беременна! Беременна нашим малышом. А я никак не могу ей помочь выбраться из той ловушки. Черт! Еще и сам в нее угодил.

Что этот мудак собирается делать со мной? Зачем держит меня в подвале?

Снова попытался подняться, но понял, что ничего не получится. Наверняка все тело в гематомах и ссадинах. Сука, этот пидор решил, что он всемогущий, только один момент не учел, у меня есть свидетель. Майоров, он знает, куда я поехал, и наверняка станет меня искать. Пусть Филатов не думает, что самый умный.

Железная дверь, ведущая со стороны в дом, неожиданно заскрипела, оповещая, что ее кто‐то открыл. Я даже глаза открывать не хотел, чтобы приглядываться, какого хера сюда занесла. Эти черти высосали все мои силы.

― Очнулся, Воскресенский?

Филатов, тварь. Стоит, насмехается надо мной.

― Вижу, что очнулся.

Он прошел через пустое помещение ко мне. Я едва мог разглядеть его в темноте. Мало темноты, глаза заплыли. Постарались суки. Теперь даже смотреть нормально не могу. Хотя, может, и к лучшему, гниду эту видеть не хочу.

― Где Настя?

― Аяяяй, ничему тебя жизнь не учит, ― он с силой схватил меня за волосы, заставляя посмотреть в его глаза. А я оскалился и плюнул ему в лицо.

Филатов разозлился и кулаком заехал мне по челюсти. Я застонал и упал на пол, снова сплевывая кровь. Голова ужасно кружилось, сил не было, казалось, что я вот‐вот отключусь. И не понимал, что сейчас было для меня лучшим. Вырубиться или оставаться в сознании.

― Скоро за тобой придут, Филатов. Не расслабляйся, ― прохрипел из последних сил, чтобы он знал, что я не один. Пусть не думает, что будет так просто от меня избавиться.

― Лысый, отправить отдыхать парня, ― услышал я, прежде чем получить удар по затылку.

Темнота.

Когда находишься на грани жизни и смерти, ты не понимаешь, что происходит вокруг тебя. В основном ты даже не видишь мир. Тебе только кажется, что вот откроешь глаза и все хорошо. Но в какой‐то миг наступает прозрение. Ты даже глаза открыть не можешь. И не потому, что веки потяжелели от снотворного. Просто тебя избили настолько, что единственное твое живое место на теле — это не выколотые глаза. Я даже пальцем пошевелить не могу, не говоря уже о чем‐то большем. Единственное, что понимаю, пространство, в котором я нахожусь, это не гараж, а теплое и светлое помещение. А подо мной, кажется, совсем не пол, а что‐то очень мягкое.