Некромант ответил вздохом, который равно относился и к постановке вопроса и к натягиванию брюк на ноги.

– И сколько у нас осталось?

– Ну… Где-то мидинов пятьсот… Но вывеска того стоила, – скороговоркой добавил оборотень, заметив, как изменилось лицо компаньона.

– Вывеска…

– Вывеска – это лицо фирмы! Сам говорил, пора переходить на серьёзный уровень.

Вилен действительно это говорил, причём, регулярно, так что пришлось для разнообразия помолчать. Пока опять чего-нибудь не сболтнул. Дорогостоящего. Сто пятьдесят за вывеску! Перед глазами заплясали тёмные мушки, некромант присел на край кровати.

– Когда это лицо привезут?

Эдвард глянул на наручные часы. Дождь за окном превращал утро в вечер, и это был единственный надёжный ориентир во времени.

– Часа через три. Что у нас сегодня по делам?

Вилен на секунду задумался, влезая в серый сюртук. На лацкане тускло блеснула серебряная булавка с символом мастера Смерти. Потом маг влез в туфли, сунул испорченный костюм в бумажный свёрток, хлопнул друга по крутому плечу и выскользнул из комнаты в тёмный и узкий коридорчик. Вниз, в приёмный кабинет, они спускались вместе.

– Сегодня… За двумя заказами должны зайти… Я пакеты подписал, отдашь, запишешь в приход. – Крашеные ступеньки уютно скрипели под шагами. – И на ближайшие пару часов ты за главного. Поэтому давай без приключений.

– Обижаешь.

– Предупреждаю!

Он толкнул дверь. В углу кабинета пряталась вешалка, где ждало заговорённое от сырости и ветра пальто, туда некромант и завернул. Вареник уселся за стол, подозрительно поскрипел стулом, проверяя прочность, и скучающе заглянул под чёрную салфетку, скрывавшую прорицательный шар. Оттуда ретиво выбежал паук.

– Фу, дрянь! – Оборотень отскочил вместе со стулом, чуть не сшибая лампу, и схватился за тетрадку. Паук невозмутимо пронёсся по столешнице и нырнул за угол. Повышенное внимание к своей персоне он не оценил. – Вилли, у тебя реквизит убегает. Хотя, как для некроманта у тебя тут многовато живности.

– Да уж, – согласился тот, накидывая на шею шарф, – оборотни всякие…

Друг махнул ладонью и потянулся к ежедневнику на краю стола. Зачарованная страница мигнула синим светом и отобразила список дел. Одно имя в таблице вызвало у Эдварда заинтересованную улыбку и лёгкий огонёк в жёлто-карих глазах.

– У тебя тут заказ для Эдны Малер…

– Я сам занесу, – смутился маг и спешно подошёл к полке с готовыми заказами. К свёртку с костюмом в его руках прибавился ещё один, с мазью и каплями для бабушки одной очаровательной булочницы. – Мне как раз по пути.

– А к бабке Нирель не по пути? Она через два дома живёт.

– Нет!

Избегая насмешливого взгляда и окрика, что плату улыбками они больше не принимают, некромант выскользнул из кабинета и из дома в ливень, холод и сырость. Волосы тут же растрепал шальной ветер, попытался сорвать шарф. Маг поморщился, коротким пассом начаровал над головой купол от дождя и по мокрой разбитой мостовой поспешил в сторону площади. В огромных лужах отображалась серость нависшего неба, дробилась множеством капель. Под ногами и по водоотводам текли настоящие холодные реки, и согревала только мысль о симпатичной девушке и чашке ванильного шоколада.

– Ой, господин маг! Какой приятный сюрприз! – встретила его на пороге хозяйка ателье, Тинара, лучась таким искренним радушием, что Вилен затосковал и затравленно обернулся на мокрую улицу. Похоже, скоро предстояло много колдовать и не меньше мысленно ругаться. – Заходите, заходите скорее.

– Да я только по делу. Костюм…

Швея равнодушно бросила взгляд на свёрток, который он безрезультатно попытался ей передать, и махнула ладонью, приглашая вглубь приятного зала, пахнущего пылью, крашенной тканью и духами. Его сразу окружил тщательно упорядоченный хаос. Нет, система здесь какая-то была, но для постороннего посетителя, тем более мужчины, оставалась совершенно нечитаемой. Рулоны тканей, пёстрых и однотонных, готовые платья и шляпы, портновские манекены, журналы моделей и выкроек и водопады цветных лент, кружев и тесьмы. Вилен чувствовал себя лишним в этом нарочито женском царстве. Повезло, что в дождь все сидели по домам, ведь обычно здесь было не протолкнуться от местных модниц.