Домми рассудила, что настоящая сокровищница охраняется кем-то посерьёзнее парочки мраморных львов. На дверях даже не висело замков, а значит, любопытным девочкам туда можно.

Винтовая лестница, ведущая наверх, превратилась в узкую полосу с препятствиями. Здесь стояли мёртвым грузом банки с краской, резные и позолоченные рамы от картин, зеркала и даже кое-что из мебели.

Если неловко оступиться и уцепиться за хлипко ютящееся на ступеньках старьё, можно навести такой шурум-бурум, что вздрогнет весь замок.

Домми порадовалась, что сегодня она надела платье с одним только подъюбником, иначе оно бы ещё в начале лестницы зацепилось за первый же выступающий угол.

Пробиралась герцогиня тихонько, будто боясь спугнуть живущих в этой обители старины и пыли призраков. Она ожидала встретить на чердаке какую угодно нечисть, только не...

...спящих в обнимку Эви и гадкого эльфа.

Двое даже не проснулись от шороха – настолько крепко и сладко спали. У ушастого даже слетело с лица его вечное выражение, будто он съел какую-то гадость.

Ну просто умилительная влюблённая парочка!

А это значит, что... план Домми и Терна сработал! Ах, как же жаль, что Терн не видит сейчас этих голубков. Получается, зря его отослали...

Жизнь порой мучительно несправедлива.

***

За обедом, на который были приглашены высокопоставленные вельможи, будущие император и императрица не явились.

На этот раз император Сибеус нервничал взаправду: покои Эвелин и покои Ардантариэля пустовали.

Ни записки, не зацепки. Эти двое как сквозь землю провалились!

– Дядюшка Сибеус, – подошла к императору Домми и шепнула вполголоса: – они не пропали. Я их видела в башне на чердаке. Они спят. Только не говорите им, что это я вам рассказала...

– Эх, молодёжь, – вздохнул он, вспомнив при этом свою бурную юность. – Спасибо, Доминика, что сообщила. Я велю прекратить поиски.

***

В детской постели, откровенно тесноватой для двоих взрослых, лежали, сцепившись в объятия, человечка и эльф. Выспавшиеся, довольные и сытые вспыхнувшими, как вечный огонь, чувствами.

Одежда снова не по-королевски валялась на полу. И вообще, с этой дурацкой модой на сложные многослойные костюмы пора что-то делать. Ибо надоело. Пока одеваешься, устанешь, будто целый день пахал землю. А какой расход ткани!

После коронации Эвелин обязательно этим займётся. И Ард, который уже дважды намучился с расстёгиванием и развязыванием бесчисленных пуговок и тесёмочек, охотно поддержит её.

Ард... Он уже не кажется Эви таким противным. Ведь умеет же понравиться женщине, когда не воротит свой аристократический эльфийский нос. И близость с ним приятна. Неужели Эвелин влюбилась? Неужели она станет императрицей, которая вышла замуж... по любви?

– Я ловлю себя на мысли, что если бы не Домми с твоим братом, мы бы сейчас не лежали вот так, голые и в обнимку, – сказала Эвелин.

– Вероятно, что так, – нехотя признал это Ардантариэль.

– Ты всё ещё злишься на Тернариэля?

– Нет. Я не держу зла ни на него, ни на твою кузину. Хотя они поступили крайне глупо и по-детски.

– Когда планируешь вернуть брата обратно?

– Я не планирую. Военная служба пойдёт ему на пользу. Это лучшее место, чтобы повзрослеть.

– Домми же с ума сойдёт? – подскочила на постели принцесса. – Ты что?

– Девчонка переживёт. Поверь мне, так будет лучше для них обоих.

– Может, между ними со временем зародится любовь?

– Сомневаюсь, – нахмурился Ард.

– А, по-моему, всё как раз к этому и идёт, – вздохнула Эви, а жених не стал её разуверять.

7. Глава 6

Спустя полтора года

Императорский дворец мало-помалу наскучил Доминике: с Эви, молодой матерью, да к тому же ещё коронованной, видеться удавалось редко; от Терна не было вестей с тех самых пор, как его отослали на границу; дядя Сибеус, после того как передал бразды правления дочери и её супругу, отсутствовал в частых разъездах; а от учёбы уже порядком начала ехать крыша.