– Люди – удивительные, – сказал Дион. – Чудесные люди. А зачем ты её сюда приволок?

– Понятия не имею, где она живёт, – сказал я. – Пусть полежит тут, пока не придёт в себя, а потом начнёт принимать осмысленные решения… Честно говоря, глядя на неё, сомневаюсь, что она дозреет до осмысленных решений хотя бы в этом тысячелетии.

Дион похмыкал, потом зевнул и почесал живот.

– Значит, ошибка.

– Ошибка? – посмотрел я на него.

– Ну да. Магия – не компьютер. Я слыхал от ребят про такое.

– И что ребята в таких случаях делают?

Дион хохотнул:

– Сидят на жопе ровно и радуются. Что тут ещё поделаешь!

Ну да, точно. Однако слова Диона меня слегка обнадёжили. Если это ошибка, то теоретически – ну, очень теоретически, – я могу воззвать к Люциферу, и тот расторгнет контракт. Но для этого мне нужно быть на сто процентов уверенным, что произошла именно ошибка. Убедиться, что Комета не имеет к Шеину ни малейшего отношения.

Сабела внимательно смотрела на безмятежное лицо Кометы.

– Может, ей нужно как-то помочь?

– Ударишь по щеке – я буду вынужден сломать тебе руку.

На всякий случай Сабела отстранилась.

– Такая молоденькая, – облизнулся Дион. – Печень такая свеженькая…

– Что у тебя за сдвиг по печеням? – поморщился я.

– Конструирую кое-что у себя в подвале, – оскалился Дион. – Заходи как-нибудь посмотреть.

– Спасибо, обязательно загляну.

– Это значит, нет?

– Это значит, нет.

– Не самое безопасное место ты выбрал, Ливий, – заметила Сабела.

– Бледные до заката не приходят, а остальные вполне могут держать себя в руках, – отмахнулся я.

– Послушай, – снова влез Дион, – а ведь, несмотря ни на что, у тебя уже есть душа, а? Хе-хе. Душоночка-то, а?

– Ну, есть, – нехотя признал я. – Когда ты об этом говоришь, у меня возникает ощущение, будто я купил заспиртованный пенис Чикатило.

– Так поздравляю! – заорал Дион и стукнул по стойке стаканом.

Крик и удар возымели действие. Веки Кометы затрепетали. Она приподняла голову, огляделась. Увидела скалящуюся рожу Диона и завизжала.

– Ну да, ну да, – обиделся тот и отполз подальше. – Давай, оскорбляй, притесняй. Ты ведь – девушка славянской внешности из небогатой семьи. Какие к тебе могут быть претензии.

Комета свалилась со стойки на сторону Сабелы. Там из неё вырвалась новая порция отчаянного визга – Сабела ниже пояса представляла собой нечто членистоногое, с клешнями. Она старалась этого не демонстрировать, во время нашествий посетителей носила пышную юбку, но сейчас позволила себе проветриться.

– Прекрати! – Сабела щёлкнула клешнёй перед носом Кометы. – Никогда не задумывалась, что твоё поведение может действительно быть для кого-то оскорбительным?

По поводу внешности Сабела комплексовала. Особенно ненавидела вариации шутки на тему «как насчёт рачком?» И в полном баре всегда хватало тех, кто был готов растолковать смешливому новичку, чем хорошее чувство юмора отличается от плохого.

Комета замолчала, тяжело дыша.

– Боюсь, она в принципе никогда не задумывалась, – сказал я. – Не обижайся, Сабела. Плесни ещё. Всё равно там на один глоток осталось.

Сабела наполнила мой стакан на четверть и бросила бутылку под стойку.

– Это что – уже ад?! – сдавленным голосом произнесла Комета.

Я прикрыл глаза рукой, Дион со своего столика дико заржал, а Сабела сорвала полотенце с плеча и звучно щёлкнула им в воздухе.

– Так! – рявкнула она. – Во-первых – пошла вон из-за стойки, здесь место только для персонала! А во-вторых… А во-вторых, пошла вон из моего бара! Здесь место только для теневого народа.

Пока я пил, Комета перелезала через стойку. Рука у неё дрожала. В самый ответственный момент подогнулась, и бедолага чуть не грохнулась на пол.