– Войско тем более поднять не удастся, – проворчал Аспатин. – Воины часто видят мага-самозванца и полагают, что это Бардия, поскольку Смердис ловок и с мечом, и с копьем, и с луком.

– Неужели Смердис натягивает лук Бардии? – удивился Арсам. – Ведь более тугого лука нет и не было!

– К сожалению, Смердису это удается, – мрачно ответил Аспатин. – Он очень силен.

Арсам опять задумался.

Никому, кроме Бардии, не удавалось до конца натянуть тетиву его лука. Некоторым силачам удавалось натягивать самое большее на две ладони. Определенно, тут что-то не то. Скорее всего, Бардия жив-здоров! Вот почему сестры и наложницы царя не проявляют никакого беспокойства.

Арсам поделился своими мыслями с окружающими.

– Именно то, что Смердис натягивает до конца лук Бардии, помогает ему убеждать воинов в том, что он – сын Кира, – загорячился Аспатин. – А то, что любимый конь Бардии сбросил самозванца наземь, едва тот сел на него, очень скоро забылось. Забылось по той причине, что Смердис велел продать коня Бардии, чтобы не ездить на нем больше. Мой отец уже тогда заподозрил неладное. Затем Смердис распустил бактрийцев и окружил себя мидянами. Это тоже неспроста.

– Конечно, неспроста, – вставил Интаферн. – Бактрийцы очень хорошо знали Бардию, а он помнил поименно всех телохранителей. Чтобы не выдать себя какой-либо оплошностью, Смердис избавился от бактрийцев, как перед этим он избавился от жены Бардии.

– Предсмертное разоблачение Прексаспом самозванца есть главное доказательство того, что братья-маги захватили трон Ахеменидов, – добавил Мегабиз. – Прексасп потому и был убит магами, что он раскрыл их подлый замысел.

– Мне кажется странным то, что на место Прексаспа был назначен Ардиманиш, которого Бардия не выносил, – делился своими подозрениями Багасар.

– Ардиманиш глуп, поэтому маги приблизили его к себе, – сказал Аспатин. – Я удивляюсь, как Ардиманиш вообще оказался в Экбатанах: он всегда держался подальше от царского дворца, зная нелюбовь царя к себе.

Не желая верить в то, что Бардия мертв, Арсам предложил ничего не предпринимать и дождаться из Экбатан его друга Уштана.

– Уштан близко знаком с Бардией. При личной встрече Уштан непременно поймет, кто перед ним: Бардия или его двойник. Внешним сходством его не провести.

Мегабиз и Аспатин разочарованно переглянулись. Интаферн уныло произнес:

– А я-то понадеялся, что Арсам-ахеменид возглавит поход на Экбатаны.

Брови Арсама удивленно поднялись.

– Почему я?

– У тебя больше прав на царский трон, нежели у любого из нас, – ответил Интаферн.

– К тому же народ тебя любит, – вставил Мегабиз. – Если весть о смерти Бардии и о воцарении его двойника-мага прозвучит из твоих уст, о благородный Арсам, простолюдины отнесутся с доверием к этим словам.

– О многомудрый Арсам! – умоляюще проговорил Аспатин. – Спаси державу Великого Кира! Отними царский трон у подлых магов!

– Мы все пойдем за тобой! – воскликнул Интаферн.

Арсам был смущен и раздосадован всем этим, но не подал вида. В свои преклонные годы он не ощущал стремления к царской власти. И тем более не стремился ввязываться в такую смуту, которая неминуемо всколыхнет все огромное Персидское царство. Умудренный жизненным опытом, Арсам знал: те, кто сейчас призывает его занять трон Ахеменидов, при первой же неудаче могут бросить его на произвол судьбы.

Поэтому Арсам непреклонным голосом сказал:

– Я намерен дождаться Уштана. Только он разрешит мои сомнения.

Багасар, желая сгладить возникшую напряженность, предложил Интаферну, Мегабизу и Аспатину не уезжать из Пасаргад до возвращения Уштана.