Быстро. Едва ли не поторапливая родителей Резкой. Но, к удивлению, не требуя такой же спешки от Амели. Мне даже показалось, что в моменте Тимур Ларионович что-то подсказал Резкой, и она впервые с прилета в Краснодар улыбнулась. Уголками губ, которые поползли выше от вопроса, кто оплачивает услуги нотариуса.

Проводив отца и мать Амели, Тимур Ларионович закрыл входную дверь на замок и, обернувшись, рассмеялся:

— Семён, неужели я дождался момента, когда ты не отвертишься?

— Не сегодня Тимур. Дела! Папа виновато развел руками.

— Лукашин, как всегда в своем репертуаре, — с укором протянул мужчина и, бросив вопросительный взгляд на Амели, выгнул бровь. — Разрешишь бестактный вопрос, Семён?

— Нет.

— Но это ведь, — кивнул уже в мою сторону Тимур Ларионович, — твой сын?

— Да, — улыбнулся папа и рассмеялся, услышав восклицание своего знакомого:

— Как быстро растут чужие дети!

— Свои тоже, Тимур. — Глянув на часы, папа перевел взгляд на меня и счастливую Амели. — Вообще, у меня есть пара часов до вылета. Давай, я отправлю ребят в гостиницу, и мы с тобой посидим?

***

Смахнув всплывшее сообщение Дымыча, я открыл на телефоне подтверждение брони и показал его администратору гостиницы.

— Прочитайте, пожалуйста, что я бронировал, Руслан, — произнес ему. — Вы видите здесь номер с двуспальной кроватью? Я — нет.

С дежурной улыбкой парень глянул на мобильный и торопливо застучал по клавиатуре, проговорив не менее дежурное:

— Приношу свои извинения. Скорее всего произошла какая-то ошибка. Я посмотрю, что мы можем для вас сделать. Одну минуту.

— Хоть две, — кивнул ему и обернулся посмотреть, как дела у отошедшей позвонить сестре Амели.

Блестящие глаза, румянец на щеках и, кажется, намертво прилипшая к губам улыбка. Невольно засмотревшись, я попытался вспомнить видел ли Резкую настолько счастливой. И пропустил момент, когда она заметила мой взгляд и не отвела свой.

Продолжая разговаривать по телефону, Амели смотрела на меня, чуть наклонив голову. А я завороженно наблюдал за движениями ее губ и не замечал ничего вокруг. Будто все вокруг внезапно исчезло, и осталась одна Резкая. Улыбающаяся не мне, но…

Если бы Амели не помахала мне рукой, привлекая внимание, я бы не обратил внимание на деликатное покашливание за спиной. Однако, обернувшись и увидев виноватое выражение на лице парня, мне меньше всего хотелось услышать: «К сожалению, ничем не можем вам помочь», но прозвучало:

— Единственное, что мы можем предложить вам — номер с двумя кроватями.

— Твою мать, — негромко чертыхнулся я, представив насколько “комфортным” будет вынужденное соседство для Резкой.

— Естественно, разницу в стоимости мы полностью компенсируем, — поспешил успокоить меня администратор и, видимо, посчитав это недостаточным, добавил: — Ужин и завтрак, конечно же, включены. На ваш выбор.

— Давайте ваш номер с двумя кроватями, — нехотя согласился я и, получив ключи, направился к Амели.

7. Глава 7. Амели

— Не против, если я первый в душ? — спросил Лукашин, когда мы зашли в номер. Заметив мой взгляд, устремленный на две аккуратно заправленные постели, он со злыми нотками в голосе пояснил: — Бронь слетела, пришлось довольствоваться этим.

— Все нормально, — поспешила ответить я, бросая сумку на пол рядом с одной из кроватей. — Иди, я пока разберу вещи.

Никита кивнул и, прихватив брюки с футболкой, чтобы переодеться, скрылся за дверью ванной. Я устало села на кровать, а после и вовсе завалилась назад, раскинув руки в стороны. Тяжелый, изматывающий событиями день подходил к концу, и за окном сгущались сумерки, усиленные хмарью пасмурного неба.