— Действительно, кто? — спросил меня папа. Пожал плечами и согласился: — Хорошо. Хочешь лететь, лети.

Девочки, надеемся, возврат к трудовым будням для вас проходит безболезненно) Напоминаем, что график обновлений - понедельник, среда и пятница. Не забудьте добавить книгу в библиотеку, чтобы следить за сюжетом вместе с нами) И будем благодарны, если вы поможете книге продвинуться и нажмете кнопку "Нравится")))

6. Глава 6. Никита

Подрагивающие пальцы, сжавшиеся в плотную линию губы, неисчезающий и лишь нарастающий мандраж…

Ещё в аэропорту Ростова я заметил нервное состояние Амели и попытался отвлечь ее болтовней. После, в такси, накрыл холодную ладошку своей. И сжал ее, привлекая внимание, когда автомобиль остановился на том же месте, куда еще вчера я ставил Чарджер.

— Все будет хорошо, — негромко произнес я, заглянув в перепуганные глаза Амели, и вкрадчиво прошептал ей: — Слушай меня. Попытайся успокоиться и дыши. Выдох, вдох. Выдох, вдох.

— Легко сказать, — ответила Резкая.

Однако, бросив взгляд на дверь подъезда, медленно выдохнула. А затем так же медленно вдохнула.

— Еще раз, — потребовал, прислушиваясь к дыханию Амели, и после тихой просьбы пойти вместе с ней посмотрел на отца.

Я догадывался, что мое появление в квартире родителей Резкой станет проблемой для отца. Понимал, что линия разговора уже просчитана и выстроена, и своим присутствием усложню и без того непростую задачу. Но я не мог отказать Резкой. Не мог отправить ее с отцом, когда она попросила меня пойти с ней.

— Черт с тобой, иди, — скрежетнув зубами, папа первым выбрался из машины и, когда мы с Амели оказались на улице, медленно, словно вколачивая слова в наши головы, произнес: — Что бы вы ни услышали и как бы вас не распирало от злости и прочая, терпите и молчите. Мы идём за подписью, а не выяснять отношения. Ясно?

— Ясно, — ответил я за нас двоих и крепче сжал ладонь Амели. — Я рядом. Больше ни о чем не думай.

Я не понимал, как отцу удавалось сохранять спокойствие, и едва сдерживался, чтобы не заехать в морду истерящему ублюдку. Стоило ему увидеть меня на пороге квартиры и осознать, что я не плод алкогольного бреда, весь дом услышал обещания вызвать полицию и засадить меня за побои.

— Вызывайте, — доброжелательно улыбнулся папа. Достал из кармана пиджака сложенный вчетверо лист и протянул его растерявшемуся отцу Резкой. — До приезда полиции у вас будет достаточно времени, чтобы ознакомиться. Могу я переговорить с вашей супругой?

— Я и без нее тебе скажу, куда ты можешь идти с этими писульками, — прозвучало в ответ. И сразу изумлённое: — Что?! Какие, блядь, домогательства?! Ты кто такой, чтобы мне эту хуйню впаривать? Хитровыебанный?

— В данный момент я являюсь адвокатом Серафимы Резкой и представителем Амели Резкой. — Папа оборвал поток матов и подтолкнул раздувающего ноздри мужчину вглубь квартиры. — Вы, кажется, собирались вызвать полицию? Вызывайте. Я с удовольствием передам им копию заявления…

— Да я тебя…

— …и запись нашего разговора. — Продемонстрировав свой телефон отцу Резкой и выскочившей из ванной матери, папа набрал на нем номер полиции и занёс палец над иконкой вызова. — Варианта два. Первый — вы продолжаете истерить, и заявление вашей дочери ляжет на стол в соответствующих органах. Второй — как бы мне не претило это произносить, мы можем решить этот вопрос… мирно.

— Ты ничего не докажешь, — прохрипел ублюдок и ткнул пальцем в сторону сжавшейся Амели. — Это ты ее натравила, тварь? С ебарем спелась?

— Я вас услышал, — не моргнув глазом произнес папа.