– Граф Чернобуров к барону Боровину. Открывай.

– Господина дома нету, – пробурчал Антип. – И вообще, про визиты не было говорено ничего.

Водитель нахмурился и открыл было рот, но тут опустилось окно задней двери и раздался холодный как лёд голос:

– Добрый вечер, уважаемый, – это говорил худой и бледный юноша. Под карими, почти что чёрными глазами темнели круги, отчего взгляд казался устрашающим. – Меня зовут Георгий Чернобуров. Ваше имя?

«Ну и взгляд у него! – подумал сторож. – Не глаза, а штыки! Пронзает будто…»

– Антип, – буркнул он и поклонился.

– Вот что, Антип, слушай внимательно. Твой хозяин ограбил мой род. Я имею полное право объявить войну и начать убивать людей барона Боровина. Могу приступить прямо сейчас. Но предпочту решить вопрос малой кровью, а для этого мне нужно подождать барона у него дома. Ты меня понял?

Антип с трудом сглотнул возникший в горле комок и часто закивал. Юноша больше ничего не сказал и закрыл окно. Сторож поспешил распахнуть ворота и надеялся, что охранники поместья окажутся так же благоразумны, как и он.

* * *

Леонид Семёнович возвращался домой, предчувствуя неприятности. Ему уже доложили, что депо «Красноярского извоза» захвачено людьми Чернобуровых. Оставалось надеяться, что Иннокентий поступил по инструкции и уничтожил документы. И успел сбежать сам. Барон понимал, что управляющий несилен духом, и расскажет всё что знает.

«Эх, оплошал, – думал Леонид. – Но кто же знал, что пацан в себя придёт? Да ещё и будет так резво действовать!»

Сторож на воротах поместья выбежал к машине, размахивая руками, чуть под колёса не бросился. Водитель еле успел затормозить. Боровин открыл дверь и рявкнул:

– Ты что творишь, полудурок? Жить надоело?!

– Ох, вашбродь, ну наконец-то! Беда!

– Что случилось?

– Граф приехал, Чернобуров. С людьми. Вломились в дом, Стёпку с Колькой избили за то, что пускать не хотели. Вас ждут.

Здоровье охранников не слишком волновало барона, но он всё равно похолодел от таких новостей. Значит, Георгий уже здесь. И не постеснялся применить силу.

Боровин коротко выругался и захлопнул дверь. Возникла мысль развернуть машину и уехать на ферму, чтобы переждать какое-то время там. Или сразу рвануть на вокзал, взять билет и уехать подальше, за Урал.

«Продать имущество можно и на расстоянии, через доверенных людей… Но не бросать же семью?! – думал Леонид. – Жена-то с дочерью дома. Надеюсь, этот щенок ничего им не сделал.

Да и вообще, я что, какого-то недомерка испугался?!»

На всякий случай барон достал мобилет и позвонил командиру своей гвардии. Тот взял трубку почти моментально:

– Слушаю, ваше благородие.

– Слушай-слушай, и внимательно! Значит так, поднимай всех людей и быстро…

– Простите, ваше благородие. Не могу.

– Что значит не могу?! – возмутился Боровин.

– Казарма блокирована гвардией Чернобуровых. Они пушки притащили, мы под прицелом. Сказали, воевать не хотят, и всё от вас зависит, – гвардеец помолчал. – Мы, конечно, дадим бой, если прикажете, но долго не протянем. Их больше, а у нас только винтовки и сабли.

Барон снова выругался и сказал:

– Займите оборону. В казарму никого не пускать.

– Так точно. Да они и не лезут. Зачем, если пушки есть…

Леонид Семёнович положил трубку и велел ехать к дому. По пути он гладил перстень с изображением Борова и надеялся, что бог-покровитель обратит на него внимание в трудный момент. Но похоже, Боров не собирался приходить на помощь.

Как он сказал два месяца назад: «Ты волен сам решать. Но не советую наживаться на чужой беде. Если что, я вряд ли смогу помочь. А точней, не захочу».