Я киваю.

Боря слезает с кушетки осторожно, будто боится развалиться пополам.

Но идет гордо, как будто не повязка, а орден.

Я беру его за здоровую руку.

Проходим мимо все той же очереди. Никиты нет. Я выдыхаю. Хотя при нем они бы так не смотрели осуждающе.

Мы выходим на улицу.

Свежий уже вечерний воздух ударяет в лицо прохладой. Кожа под блузкой покрывается дрожью.

– Сейчас такси вызовем, – бормочу я, доставая телефон одной рукой, другой крепко держу Борю.

На скамейке напротив сидят двое в форме. Один – Никита, второго не знаю. Видимо, коллега. Чуть дальше – пожарная машина.

Он сидит, чуть наклонившись вперед, локти на коленях, руки сцеплены.

Смотрит вперед, будто ждет чего-то. Или кого-то.

Второй что-то говорит ему, но Ник не отвечает.

И я хочу проскочить мимо них незаметно.

– А меня отпустили, – кричит им Боря и пытается поднять руку, – оу.

– Борь, аккуратно.

Незаметно не получится уже.

– Ну что, боец, спасли тебя? – Никита поднимается и идет к нам.

– Да, – храбрится Борька. Как будто уже и не болит у него ничего.

– Я вас ждал, хотел узнать, как вы.

– Нормально, – листаю приложение.

– Садитесь, мы вас подвезем.

– Мы на такси, не надо служебным положением пользоваться, – передергивает от налетевшего ветра. Вроде лето, а вечером прохладно, но я с работы вышла в одной блузке, тепло же было.

Ищу подходящую машину.

– Мам, ну поехали. Ну, пожалуйста.

– Нет, Борь.

– Кира, нам все равно по пути.

– По пути, но не с нами, – натягиваю улыбку Самсонову.

Машин свободных, как назло, нет.

– Мамочка, ну пожалуйста. Я никогда не катался на таких машинах больших.

– Ты сидел в ней.

– А я хочу покататься, ну, мамулечка. Обещаю делать все, что ты скажешь.

– Ты забудешь уже завтра свое обещание.

– Кир, ну правда, поехали. Бесплатно довезем.

– Я лучше заплачу.

Беру Борю за руку и иду к парковке.

– Ну, мам, – конючит Боря, – ну, пожалуйста, – матушка, любимая, ты самая-самая лучшая. Я так тебя люблю. Ну, поедем на пожарной машине. Ну, я все, что хочешь, сделаю…

Отпускает мою руку и опускается на колени.

Прям блин во дворе больницы.

– Боря, встань. Не хватало еще ногу сломать.

– Ну, мамочка…

– Лучшее лекарство – улыбается Ник, – это дать ребенку то, чего он по-настоящему хочет. И смотреть, как он выздоравливает.

Поднимаю взгляд и как примагничивает к нему. Глубокий, темный, как пропасть, в которую скинули все обиды и прошлое.

– Ладно, Борь.

– Ура! – Целует мне на радостях колени Борька и поднимается.

Сегодня просто день позора. Второй парень, что был с Никитой запрыгивает на водительское место и включает фары.

– А можно я спереди поеду? – Боря уже идет к Никите. Я следом.

– Можно. Но маму тогда назад надо будет сажать.

Никита подхватывает Борю на руки и аккуратно несет.

– Мам, сядешь сзади?

– Сяду, – киваю ему. – Аккуратно только, Борь. Уши, руки, осталось еще ноги покалечить!

8. Глава 6. Сложно. Не вспоминать прошлое

Никита аккуратно поднимает Борю и подсаживает его на переднее сидение. А тот сияет, будто не руку повредил, а выиграл джекпот.

– Ух тыыыы… – тянет, оглядывая салон. – Здравствуйте, – здоровается с водителем.

– Привет, как уши?

Понятно, тот уже тоже в курсе или вообще приезжал. Я его и не помню.

Никита спрыгивает ко мне. В обычную машину и сама бы села, к этому пожарному танку не знаю, как и подступиться.

– А это что за кнопка? А вот это?

– Можно только смотреть, – предупреждает водитель.

– Смотрю, смотрю, я просто глазами…

– Как себя чувствуешь? Больше в обморок не падала? – Открывает заднюю дверь.

– Нет.

Я уже собираюсь залезть сама. Берусь за ручки и ставлю ногу на подножку, как Никита делает шаг и оказывается сзади.