Секунда, и иллюзия развеялась. Мимика приобрела мягкость, а взгляд расслабленно заскользил по нам с Петрой. Но моя память все еще хранила образ холодной безжалостной маски под копной медных волос. Мне показалось, что подсмотрела я нечто потаенное, и позвоночника коснулся холодок.

«Или мне дали подсмотреть», — поправила я себя.

— Милости прошу! Примите мои поздравления! — белоснежные зубки Алисии сверкнули в улыбке.

С грацией, присущей балерине, она встала из-за стола и потянулась к книжной полке, где лежала пачка бумаг.

Поднимая в воздух пылинки, хозяйка дома принялась вытаскивать из стопки лист за листом и проглядывать содержимое. При взгляде на некоторые бумаги уголки ее губ недовольно съезжали вниз, а в уголках глаз появлялись морщинки.

Время шло, пыли в воздухе становилось все больше, и я всерьез начала волноваться, как бы мне не расчихаться и тем самым не оскорбить радушную хозяйку.

— Вот он! — наконец воскликнула Алисия. — Прочитайте. Если согласны, то впишите свое имя и поставьте подпись.

Я взяла из ее рук тонкий лист, и он затрепетал в моих руках. На Андромеде производство бумаги вне закона. Слишком оно токсичное для современного мира. И сама бумага бессмысленный продукт. Недолговечный. Слишком затратный.

— Не волнуйтесь, это обычный договор, — она снова села в кресло.

— Понимаю, — кивнула я и продолжила читать, стараясь не замечать в нем слова «раб».

Рабство в галактиках Содружества было искоренено несколько тысячелетий назад. Конечно, каждый из нас, жителей Андромеды, слышал о нем, но не более чем по следам в народном фольклоре.

Однако чего я от себя не ожидала, так это что меня станет выворачивать наизнанку от одного только вида трех букв, написанных черным по белому. Желудок свело, к горлу подступила тошнота, и я с трудом сглотнула вязкую слюну.

— Я слышала, что на Андромеде рабов давно нет. Как же вы без них обходитесь? — словно подслушав мои мысли, нарушила тишину Петра.

— У нас есть киборги, которые выполнят любое желание, — прохрипела я и опять разозлилась на себя. Ну как можно допускать столько промахов?

— На Тасмуне тоже были бы киборги, если бы не аномалия. Но оно и к лучшему! Разве может железяка заменить человека? — весь вид Петры демонстрировал, что вопрос был риторическим.

И тут-то я, наконец, навострила уши и по-новому взглянула на свою спутницу.

«Аномалия?..» Среди студентов академии ходила страшилка, будто однажды на планете Риолит киборги разгромили склад, который их поставили охранять. Всерьез ее, конечно, не воспринимали — ну кто повезет киборгов на заброшенную планету, где нет ничего, кроме ржавого железа? Но что, если нет дыма без огня?

Пожалуй, Петра может быть мне полезна.

— Я не знаю, человека у меня еще не было, — вернула я свое внимание договору. — Здесь сказано, что через сутки я обязана вернуть раба госпоже Алисии.

— Да, выигрыш временный, — с готовностью, словно она ждала этого вопроса, подтвердила рыжая бестия. — Но вы не стесняйтесь, забудьте про Андромеду! Теперь вы на Тасмуне, а здесь все по-другому.

«Слишком по-другому», — подумала я и продолжила читать. Получалось, что убивать нельзя, калечить нельзя, развлекаться можно, как душа пожелает, если не нарушать первых два запрета.

Не успела я спросить про инструмент для письма, как Петра сунула мне в руку продолговатый пластик. Я написала свое имя с фамилией и поставила подпись.

«Пожалуй, даже нервный срыв можно повернуть себе на пользу, — грустно улыбнулась я, глядя на свой выверенный почерк. — В другое время я бы точно не стала учить тасмунский язык и его каллиграфию. Более того, в адекватном состоянии изучение языка, на котором не говорят нигде во Вселенной, кроме этой планеты, показалось бы мне чистым безумием».