Она бросает на меня кокетливый взгляд, слегка облизывая губы.

— Может, на Мальдивы? Там сейчас прекрасно…

— Возможно, — отвечаю неопределённо, мысленно находясь совсем не здесь.

Её улыбка чуть меркнет, но она быстро возвращает себе уверенность и снова улыбается, делая вид, что не заметила моей холодности.

— Прекрасно, обсудим это позже, — говорит она спокойно, словно откладывая вопрос на потом.

После ужина я отодвигаю стул и встаю.

— Мне ещё нужно поработать, Ира. На кону крупная сделка, хочу перепроверить детали.

Она кивает с пониманием, чуть поджимая губы.

— Конечно, я понимаю. Только не слишком себя загоняй. Я скоро присоединюсь к тебе.

Киваю ей, но знаю, что не хочу этого. Сейчас меньше всего я хочу её компанию. Поднимаюсь наверх, захожу в свой кабинет и закрываю дверь. Облегчение от того, что остался наконец один, затапливает грудь. Кабинет погружён в полумрак, горит только настольная лампа. Тишина действует успокаивающе.

Я медленно подхожу к столу и на секунду задумываюсь. Открываю нижний ящик, тот самый, который я не позволял себе открывать больше двух лет. Рука дрожит, но я перебарываю себя и достаю оттуда небольшую фотографию.

На ней Ева. Моя бывшая жена, та, которую я вычёркнул из своей жизни. Она улыбается так, как больше не улыбалась ни одна женщина после неё. Её взгляд — такой родной, искренний, тёплый. Сердце делает болезненный удар, и я прикрываю глаза, пытаясь сдержать эмоции, захлёстывающие меня.

— Чёрт… — шепчу я тихо, сжимая фото в руках.

— Марк? — голос Ирины звучит из-за двери, заставляя меня резко убрать фотографию обратно в ящик. — Я войду?

Не дожидаясь ответа, дверь открывается, и она появляется на пороге. Ирина выглядит ещё соблазнительнее, волосы слегка растрёпаны, глаза игриво поблёскивают.

— Я решила, что тебе просто необходим массаж, чтобы снять напряжение, — произносит она низким голосом, медленно приближаясь и явно намекая на продолжение вечера.

Девочки, зазвездите историю, пожалуйста! Это так важно на старте для книги, пуст ьее увидят много читателей! Ведь вам она нравится? Может быть кому-то тоже захочется ее почитать) Заавтра продолжим узнавать, что же было с ребятами все эти годы) Всех обнимаю!

6. Глава 6.

Ева.

— Мама-а-а! — звонкий голос Лёвы разносится по квартире, едва я переступаю порог. Он несётся ко мне навстречу, размахивая листком бумаги, с сияющими от радости глазами. — Я висунок тебе сделал!

Присаживаюсь, обнимаю маленькое тёплое тельце, вдыхая сладкий запах детского шампуня. Он восторженно тычет рисунком мне в руки, и я осторожно беру его, разглядывая разноцветные фигуры на бумаге. В горле мгновенно встаёт комок.

— Здесь очень красиво, мой львёнок. А кого ты нарисовал?

— Эт я, а вот эт ты, — объясняет Лёва, гордо указывая пальчиком на двух фигурок, одну маленькую, другую чуть побольше. Потом он тычет в третью, самую большую. — А это мой папа.

Сердце болезненно сжимается. Я теряюсь, не знаю, что сказать. Лёва поднимает на меня серьёзный взгляд своих серых глаз, так мучительно похожих на глаза Марка.

— Мам, а где мой папа? — голосок звучит неожиданно тихо и серьёзно. — Сашу забиваит папа, и Аню тоже. А у меня нету. Где он, мамочка?

Губы дрожат, слова застревают в горле. Но прежде чем я успеваю ответить, появляется мама и ласково окликает внука:

— Лёвушка, иди скорее, пирог готов! Твой любимый, яблочный!

— Ува! — радостно визжит сын, забывая обо всём на свете и убегая на кухню.

Я медленно поднимаюсь с пола, держа в руках рисунок. На бумаге мы трое, вместе. Та семья, которой никогда не существовало. Отчаяние захлёстывает меня с головой. Руки бессильно опускаются, а я прислоняюсь к стене, стараясь успокоить бешеный стук сердца.