Почему же сейчас всё это кажется таким… пресным?

Набираю её номер.

— Любимый, — её голос нежный, мягкий, почти убаюкивающий. — Ты едешь? Я жду.

— Я задержусь, — отвечаю резко и тут же смягчаю тон. — В офисе срочные дела.

Она молчит пару секунд, и я почти физически ощущаю её разочарование.

— Хорошо, Марк, — отвечает она чуть холоднее, чем обычно. — Только не задерживайся сильно, завтра важный день.

— Конечно, — киваю в пустоту. — До завтра.

Отключаюсь и снова уставляюсь в темноту. Пустота внутри не уходит, а только растёт. Мысли возвращаются к Еве. Почему она так быстро спрятала эту фотографию? Что она не хочет мне показывать? Неужели она и правда замужем, счастлива с другим мужчиной? Мысль бьёт, как электрический разряд, заставляя челюсти сжаться.

Вспоминаю, как холодно отталкивал все попытки узнать хоть что-то о ней после развода. Даже от Антона не позволял себе принимать информацию, хотя он намекал, что она приходила, искала встречи со мной после того крушения самолёта. Я не хотел слушать,отрезал так отрезал. Точка!

Теперь же мысли крутятся в голове, как вихрь. Я знаю, что должен уехать, но не могу. И не хочу. Тянет обратно к ней, тянет хотя бы понять, как она живёт без меня, счастлива ли, смеётся ли с кем-то другим…

«Остановись!» — рычу я вслух, раздражённый собственной беспомощностью.

Завожу двигатель и резко давлю на педаль газа, выезжая из тени на дорогу, словно бегу от самого себя. От того, кем никогда не хотел становиться — слабым, нерешительным мужчиной, который цепляется за прошлое.

Но чем дальше я еду, тем больше понимаю, что бегу впустую. Я уже давно не тот человек, каким был четыре года назад. Внутри меня нечто неуловимо изменилось.

Марк.

Подъезжая к дому, я замечаю свет в окнах. Ирина ждёт. Конечно, ждёт. Она всегда ждёт. И делает это так идеально, так предсказуемо, что даже не оставляет шансов на обвинения. Я гашу двигатель и, на мгновение прикрыв глаза, пытаюсь собраться с мыслями. Сегодня вечер будет долгим.

Дверь открывается раньше, чем я успеваю до неё дотронуться, и на пороге появляется Ирина. Безупречна до мелочей: волосы уложены, на лице лёгкий макияж, подчёркивающий её совершенные черты. Домашний костюм цвета слоновой кости из тончайшего шёлка струится по её фигуре, открывая ровно столько, чтобы выглядеть привлекательно, но не вульгарно. Она прекрасно знает, как подать себя, как ненавязчиво показать свою красоту.

— Любимый, — произносит она мягко, тепло улыбаясь и чуть склоняя голову набок. Её голос звучит, как музыка, нежно, успокаивающе. — Ты всё-таки приехал. Я так соскучилась.

— Прости, задержался, — отвечаю коротко, стараясь улыбнуться, но выходит криво и натянуто.

Она мягко берёт меня за руку, ведёт в столовую, где уже ждёт безупречно сервированный стол: сияют бокалы, тонкий фарфор, изысканные блюда в центре, свежие цветы, свечи. Словно картинка из глянцевого журнала, в которой нет ни единой случайной детали. Всё выверено до миллиметра, и от этой совершенной гармонии становится почему-то неуютно.

— Садись, дорогой. Тебе нужно отдохнуть, — щебечет Ирина, мягко толкая меня на стул и присаживаясь напротив.

За ужином она легко и непринуждённо рассказывает о своём дне, светски обсуждает знакомых, планы на будущее. Я молча слушаю, пытаясь изображать заинтересованность, но мыслями неизбежно возвращаюсь к Еве. Её глаза, её реакция, её напряжение, когда я вошёл в мастерскую. Ирина улыбается, смеётся, рассказывает о своём блоге, который набирает популярность, и я киваю в такт, не вникая.

— Знаешь, — говорит она, накручивая на вилку пасту, — я подумала, что после помолвки мы могли бы съездить куда-нибудь отдохнуть. У меня был такой напряжённый график последнее время, да и ты постоянно в работе. Нам бы пошло на пользу немного времени вместе.