Оливия вспомнила, как они бежали с базы. Нападение произошло в день, когда Лаймс и Маклиннер демонстрировали возможности «Адеквата» президенту. Полковник разбился в лепёшку, организуя этот визит. Вместе с главой страны на «Розу» прибыли и начальники всех силовых ведомств – каждому хотелось убедиться лично, что проект, на который потрачены ресурсы, сравнимые с бюджетом космической программы (ныне, конечно, давно свёрнутой), того стоит.

Согласно официальному протоколу безопасности, в случае нападения президент и его команда, Предтечи, научные и военные руководители проекта должны были проследовать в самое защищенное место базы – подземное убежище, бункер, способный выдержать любую внешнюю угрозу. Однако к тому моменту бункер был доверху начинён взрывчаткой – по всей видимости, её заложил, пользуясь статусом правительственного агента с неограниченным допуском к любым объектам, шпион Церкви – Майкл. Он же собственноручно пытался произвести взрыв – безжалостно убив при этом попробовавшего ему помешать майора Джеймса Дилана, одного из военных начальников «Розы». Этому были свидетели, видевшие всё собственными глазами. Если бы не фермер Артур, с детства знакомый с охотничьим оружием и с одного выстрела уложивший держащего в руках взрыватель Майкла, страна бы уже выбирала себе нового президента. А ещё вернее – если бы не Дух Джим. Именно он вовремя понял, что происходит, и не позволил Предтечам и профессору искать убежища в бункере, что, впоследствии спасло не только их собственные жизни, но и жизни всей верхушки государства.

Но что же произошло потом? И где они находятся сейчас?

– Оливия, ты в порядке? – с искренней заботой повторил недавний вопрос Артур.

– Да… Сейчас… – она открыла глаза и несколько раз моргнула, привыкая к свету.

Боль прошла. Оливия вспомнила, как они все вместе – оставшиеся в живых Предтечи и профессор Лаймс – покинули «Розу» на армейском грузовике. Как перед этим она позвонила Теренсу и сказала ему слова, которые сам он никак не решался произнести. В грузовике, как она помнила, она сидела, погружённая в собственные мысли. Потом это состояние, очевидно, переросло в сон – для Алков, к которым Оливия принадлежала, это было более чем характерно.

Или нет?

В памяти замелькали какие-то обрывки. Визг близняшек, крики Артура и Альфреда. Какое-то шипение… И туман.

Что за шипение? Какой ещё туман? Где все остальные? И почему они кричали?

Глаза наконец привыкли к освещению. Сомнительное сходство с гостиной исчерпывалось размерами. Никакой мебели в помещении не было – Оливию и Артура окружали голые стены крашенной двумя цветами кирпичной кладки: тёмной – снизу, примерно до высоты человеческого роста, и светлой – сверху, до самого потолка.

– Артур, что с нами произошло? И где все?

Артур посторонился, и Оливия увидела то, что прежде скрывалось за его тучной фигурой. Всех остальных. Тела лежали, как попало. Будто их приволокли и бросили на пол, не беспокоясь о какой-либо деликатности.

Флоренс прижала ладонь ко рту, перехватывая рвущийся наружу крик, но Артур поспешил её успокоить:

– Не надо. Всё в порядке. Они живы. Я проверил.

Оливия, закусив губу, кивнула. Закрыла глаза, сделала несколько вдохов-выдохов, чтобы успокоиться.

– Где мы? Это подвал?

Артур пожал плечами:

– Не знаю. Похоже.

Оливия оперлась на руку, чтобы подняться, и почувствовала под собой мягкую тряпичную поверхность. Матрас? Точно – матрас. Огромный, устилавший весь пол, видимо, составленный из обычных матрасов поменьше. В конце помещения Оливия увидела дверь: к ней от пола вели три широкие крутые ступени. Почему-то в том, что дверь заперта, у Флоренс не было ни малейших сомнений.