Эйвинд конунг заметил ее, но виду не подал. Спокойно, не торопясь, оделся и стал подниматься вверх по тропе.

— Морем любуешься? — негромко спросил он, подойдя ближе. — Или искупаться надумала?

— Нет, вождь, — отозвалась ведунья. — Непривычно здесь как-то… ведь не озеро, не река, конца-краю не видно. И волны хлесткие.

— А ты не заплывай далеко, — усмехнулся конунг, глядя на нее. — И, если ветер сильный, в воду не лезь — подхватит волна, ударит о камни.

— Спасибо за совет, вождь. — Девушка опустила глаза. Эйвинд кивнул и пошел себе дальше. Йорунн проводила его долгим взглядом.

Вот и поговорили…

12. Глава одиннадцатая

Праздник летнего солнцестояния Мидсумар справляли перед самой короткой летней ночью. Днем приносили жертвы богам, пели хвалебные песни, устраивали состязания и поединки, ближе к вечеру разводили костры, возле которых плясали и затевали игры, а потом выносили столы и пировали до самого рассвета. Датчане в этот день собирались на альтинг — всеобщий сход, где вожди договаривались между собой, принимали законы, спорили и судились. У словен праздновали Купальскую ночь: скатывали огненное колесо с горы, прыгали через священное очистительное пламя и ходили искать заветный цветок папоротника. А еще говорили о любви и давали обещания, призывая в свидетели Солнце. На родине Асбьерна и Уинфрид этот праздник называли Лита — самый длинный день в году. Считалось, что все гадания в этот день сбудутся, а клятвы верности, принесенные влюбленными, останутся нерушимыми, что бы ни случилось.

Накануне праздника Йорунн, собравшись пойти за травами, позвала с собой Долгождану. Унн согласилась ненадолго отпустить девушку, и, когда миновала середина дня, подруги отправились вглубь острова, туда, где шумели на ветру невысокие березки да елочки. Хаук в этот раз с ними не пошел — вождь послал его дозорным на скалы, к сторожевым кострам, высматривать, не появится ли вдалеке знакомая снекка. Девушки вначале обрадовались возможности прогуляться вдвоем, но когда, заболтавшись, вдруг оказались на незнакомой тропе, испугались. Немного погодя, рассудили здраво: остров большой, но если поглядеть, в какой стороне солнце садится, дорогу искать станет легче. Однако проплутали довольно долго и вернулись домой уже ближе к вечеру. Ждали, что Унн отругает обеих за праздность, но у старшей из жен были иные заботы. Стейнхейм напоминал потревоженный муравейник: девушки и женщины суетились, бегая от одного дома к другому, воины спешили за ворота, на берег, рабы тащили через двор начищенные пивные котлы.

— Снекка пришла! — крикнул им пробегавший мимо мальчишка. — Асбьерн ярл вернулся!

— Радость-то какая! — воскликнула Йорунн. И заметила, как заблестели глаза у Долгожданы, как посветлело ее лицо и на губах появилась счастливая улыбка. — Пойдем скорее встречать!

Но подруга отчего-то смутилась, качнула головой и принялась теребить косу. А тут еще прямо на них выскочила Лив с охапкой сухих березовых веников. В сторону ведуньи даже не посмотрела — сунула веник в руки Долгождане и хмуро проговорила:

— Баню топят. Унн велела все приготовить, полы подмести и лавки намыть. Идем.

.

В бане было жарко, но уже не дымно, хотя в очаге еще не полностью прогорели дрова. Лив сняла платье, бросила его на скамью в предбаннике, скинула башмаки и вошла внутрь босиком, в одной рубахе. Долгождана подумала и сделала так же. Она сложила веники в деревянную бадью с горячей водой и поставила в угол. Лив молча перебирала ветошь возле единственного крошечного оконца, а потом вдруг, тяжело дыша, опустилась на лавку, принялась растирать виски.