Это. Уже. Край. Я так больше не могу. Все мои инстинкты просто вопили о том, чтобы я неслась прочь сломя голову – плевать на лекцию, лишь бы подальше от этого чудовища в человеческом обличье.

И я сбежала.

Раз – слитным движением сгребла тетрадь и ручку, чтобы не мешали. Два – вскочила ногами на сиденье. Три – ступила на стол. Четыре – сделала огромный шаг и прыгнула в проход. Пять – помчалась по ступеням вниз с такой скоростью, будто за мной гнались сами черти. Шесть – рывком распахнула дверь и, не обращая внимания на обескураженное лицо лектора, выскочила наружу.

И лишь забившись в угол и, дав, наконец, выход слезам, я с ужасом поняла, что мой рюкзак и все мои вещи, включая пропуск в общежитие и ключ от комнаты, остались в аудитории.

6. 6

АЛЕКС

– Проснись и пой, спящая красавица.

Голос Волка прозвучал так оглушительно, что я застонал. Вот сукин сын, прекрасно же знал, что у меня похмелье!

– Отвали…

– Ну уж нет, солнышко, мы и так проспали первую пару, а впереди сессия, поэтому хотя бы эти две недели нам нужно хоть изредка появляться в универе.

– С каких пор тебя начала волновать сессия? – я с трудом сел и схватился руками за голову. – Мы вчера бухали с тобой вместе, так такого хрена ты тогда такой бодрый?

– Потому что в отличие от тебя, скотина такая, я не смешивал коньяк и виски, – быстро же я превратился из «спящей красавицы» в «скотину такую», – а о сессии я беспокоюсь из-за собственной задницы, которую, в отличие от твоей, не прикрывают никакие фонды.

– Гандон.

– Моральная образина.

Я разлепил глаза и зашипел.

– Задвинь шторы, придурок. Слепит же.

– Нехрен было накануне нажираться как свинья.

– А еще друг называется.

– Друг другу рознь.

– С таким, как ты, и врагов не надо.

– С поиском врагов ты и сам успешно справляешься. Как еще не зарезали, ума не приложу.

– Ох, да заткнись ты уже… И так башка гудит…

– Ладно уж. Я сегодня добрый.

В руки ткнулся стакан. Я поднес его ко рту и осушил в два глотка. Х-хорошо…

– Вали в душ, алкашня, – велел Волк, – побриться не забудь, выглядишь как бомж после того, как его изнасиловала свора собак.

– Да пошел ты…

– Я-то пойду, да только ты пойдешь со мной, гнида такая.

Утренний обмен любезностями окончен. Я вытолкнул свое тело из кровати и отвел его в ванную.

После контрастного душа в голове прояснилось, и к Волку я уже вышел в более приподнятом настроении.

– Обязательно трясти передо мной своими причиндалами? – возмутился тот.

– Моя квартира, хочу и трясу, – огрызнулся я, роясь в шкафу в поисках чистой одежды. – Где второй?

Зайца рядом не наблюдалось.

– А ты не помнишь? Он вчера выблевал в том баре весь желудок и отключился. Пришлось вызывать такси и отправлять его домой. Что поделать, слаб пацаненок, не дорос еще до взрослых посиделок.

Я поморщился.

– Не понимаю, какого хрена мы с ним возимся, – продолжал тем временем Волк, – он вообще не вписывается в нашу компанию, тупой как пробка, вечно вякает не в тему. Какого черта он нам сдался?

– Наши отцы дружили, – мрачно ответил я, – и кроме нас других друзей у него нет.

– Зато есть деньги, а есть деньги – есть подхалимы, выдающие себя за друзей, а при его уровне интеллекта ему этого за глаза хватит.

– Просто… пусть будет с нами, – я покачал головой.

Волк бросил на меня долгий внимательный взгляд.

– Ну что ж, рядом так рядом, – покорно согласился он, – ну что, свиная морда, готов грызть гранит науки?..

Конечно же, мы опоздали и на вторую пару. Препод – пожилая старушка в очках – поджала губы и бросила на нас неодобрительный взгляд. Можно подумать,