Случались дни, когда он не хотел использовать то, чему его учили на Небесах. Это был своего рода бунт. Были песнопения, от которых он намеренно уклонялся. Мантры и заповеди, которые старался выбросить из головы. В конечном счёте это был опасный путь, который вёл к непредсказуемому результату, и он всё ещё знал, что те, кто отправил его сюда, хотели миру добра. Он изо всех сил старался не показывать свою преданность им каждый раз, когда Анника спрашивала его мнения на военном совете. Как бы там ни было, они всё ещё были его жизнью, и навыки, которыми он обладал, и от которых теперь зависели жизни множества людей, у него были только благодаря тому, что его этому обучили Небеса.

Но была часть его, которая хотела забыть это, которая избегала воспоминаний, и отвергала всё, чему они его научили, потому что это ушло. И у него в любом случае не было дороги назад.

В воскресенье вечером, когда он вошёл в подсобку, закончилась нулевая смена Вечного огня – по земному отсчёту было три часа ночи. Он практически не чувствовал своих рук. Эштар так старательно сжимал лампу, что на пальцах остались бороздки от кольца на его ручке. Он сел на тот же стул, на котором в прошлый раз сидел сам и который мысленно уже называл «своим». Посмотрел на стол, на котором теперь не было никаких инструментов для бичевания, опустил на него руки ладонями вниз, положил лоб и прислушался к тому, как его дыхание отражается от дерева.

Наверху приближался месяц Облачного предела. Здесь, в Бездне, заканчивалась триада Дракона. Его уже спрашивали о дне середины лета, когда на Небесах проводилась церемония посвящения в рыцари. Здесь, в Бездне, не знали ничего подобного, но те, кто пришёл сюда со светлой стороны, хотели сохранить обряды и традиции, которые у них пока ещё оставались. Воины и разведчики спрашивали его, будет ли он участвовать в них, поскольку он был старшим среди воинов и их командиром, а когда-то был ангелом-командором, и по-видимому, это означало, что старшая жрица Заварель сочла его подходящим для присмотра за мальчишками и девчонками, которые оказались здесь не достигнув совершеннолетия, но которые по-прежнему хотели стать Рыцарями Серебряного Крыла. Они ждали этого дня и проходили испытания, которые должны были подготовить их к нему.

Эштар считал сестру Заварель в некотором роде пугающей, и потому уклонялся и не давал ей чёткого ответа. Но он не хотел быть примером для подражания для кого-либо. Не думал, что эти мальчики должны равняться на него. Он был совершенно уверен, что они знали о некоторых вещах, которые он делал в прошлом или позволял делать другим…

Эштар остался в кладовой и сказал себе, что его ноги сделаны из камня, и именно поэтому он не может спуститься по лестнице, поймать первого попавшегося брата по крылу и просто спросить: «У тебя нет лишней бутылочки с чудотворным демоническим зельем? На следующей неделе я верну».

Итак, его ноги были высечены из камня, и он не мог двигаться. Он оставался так неподвижно до рассвета, чтобы потом заставить себя повторить заговоры и мантры, которые снова и снова клялся забыть, чтобы придать себе сил и вернуться к работе.