Но потом пришёл Раймир и его, отделив от остальных, отвели в другую часть крепости. Ему выделили комнату на гаремной половине – до пошлости богато украшенную, отвратительно загруженную золотыми статуэтками и удушающе тяжёлыми тканями – и «старший» сказал, что собирается «обучать» его для нужд госпожи.

За следующие четырнадцать дней они с Раймиром дрались больше раз, чем за последующие двадцать лет.

Раймир был крупней, и поначалу Эштар насмехался над его размерами, потому что видел, что эта гора мускулов пестовалась только для того, чтобы привлекать внимание женщин. Настоящему бойцу не требовалось столько и не в тех местах.

Эштар быстро понял, что инстинкты его обманули.

Раймир было куда быстрее и ловчее, чем можно было предположить по его комплекции. Он определённо обучался какой-то борьбе, приёмы которой не лежали на виду. Эштар обнаружил, что демон превосходно действует с голыми руками и без доспеха, в то время как Эштар больше привык к смертельному бою с оружием в руках. Это в большей степени мешало ему, чем любой размер.

По большей части Раймир тогда побеждал. Хотя и не всегда. Ему удавалось добиться от Эштара того, чего он хотел.

А потом появилась Она.

Это было бесчестно, немилосердно и так похоже на демонов… Анника просто воплощала собой соблазн.

Эштар знал, что демоны умеют насылать иллюзии, угадывая желания тех, кого хотят подчинить, и стойко держался перед ней, но, откровенно говоря, он понял, что это плохо кончится, уже тогда.

И Анника поговорила с ним. Это был первый его нормальный разговор с кем-то в этой крепости. Он хотел бы гордиться тем, что отказался ей отвечать, хотел бы оправдать свою мягкотелость тем, что она наложила на него чары… Но откровенно говоря, он просто этого хотел. Он просто устал молчать. И он утешал себя тем, что больше кричал, чем говорил, и вроде как это должно было сохранить ему честь, хотя у него осталось чувство, что Аннике на его крики наплевать.

Она приказала перевести его из гаремного крыла в казармы. Он получил отдельную комнату рядом с общей казармой, как любой офицер здесь. Какое-то время Эштара не оставляло чувство, что это насмешка или подвох. Что она хочет показать, какое место он займёт здесь, среди солдат, ненавидевших его, если она перестанет ему помогать.

Но на самом деле с солдатами оказалось куда проще найти общий язык. Они не играли в игры и не строили интриг. Они даже приглашали его выпить, хотя Эштар этого и не любил. А ещё спустя неделю Анника назначила суд над пленными из Небесного Свода и отдала распоряжение создать на службе дома Нар-Шах ангельский полк – из тех пленных, кто будет согласен служить на её стороне.

Эштар знал, что согласятся не все. Но он как никто был заинтересован в том, чтобы их убедить, потому что хотел сохранить им жизнь. Для него так и осталось загадкой, понимала ли Анника все грани этой игры, но он подозревал, что да. Она была не слишком опытна, но была довольно хитра. Он согласился служить во главе этого полка чтобы знать, что с его людьми всё будет хорошо, они согласились служить потому что знали, что ими будет командовать он.

Прошло не так уж много времени до того момента, когда он возглавил весь гарнизон. К тому времени все солдаты крепости достаточно хорошо знали его, даже если служили здесь дольше него. Все знали, что он заботится о своих и умеет всё правильно рассчитать, и никто или почти никто не выступил против него.

Но даже тогда Эштар не решился подойти к ней и попросить о том, в чём нуждался всё сильней. Его мучали боли от разрыва с Верхним Миром и в то время как большинство его воинов подавляло их зельями, Эштар этого избегал. Он боялся, что его разум станет недостаточно ясен, и что найдётся слишком много тех, кто обрадуется видеть зависимого от лекарств человека на его посту. Он предпочитал порвать с послаблениями сразу, не дав никому даже тени власти над собой.