− Уже все разошлись. Ты готова отвечать?

Обвожу взглядом аудиторию.

Не нахожу никого.

Мы с Горгоной одни. Один на один.

И никто меня не спасёт. Не подскажет ответ.

Судорожно пытаюсь вздохнуть, но лёгкие отказываются раскрываться. Остаются в сжатом состоянии, вызывая лишь ноющую боль под рёбрами.

И слёзы начинают струиться непроизвольно.

− Я… я… - Всхлипывания становятся смазанными.

На лице преподавателя – ни кровинки.

Только чёрный внимательный взгляд следит за мной неотступно. И, кажется, в нём шевелится что-то, похожее на сочувствие.

− Белевская? – Алсу Азатовна причмокивает.

Скрещивает руки на груди. Бросает на меня косой взгляд, от которого мурашки по коже.

− И не стыдно тебе, Вероника, реветь из-за собственной лени?

− Это не лень… - Мотаю головой.

Прячу лицо в ладонях. Пытаюсь остановить поток слёз.

Уж перед кем, а перед Горгоной я точно должна оставаться сильной. Унижать людей и искать их слабые стороны – её конёк.

И я просто не должна…

− Не лень? – Злость женщины ввинчивается в мой мозг ультразвуком. – Ты не готова! К пересдаче! По моему предмету!

− Я подготовлюсь, Алсу Азатовна, обещаю… - Голос дрожит. Срывается.

Тощая ладонь лупит по столу рядом с моей рукой. Впечатывается. Оглушает.

Заставляет замолкнуть.

− Нет у тебя больше времени, Вероника. Повторной пересдачи не планируется. А знаешь, что это значит? – На лице Горгоны медленно вырисовывается счастливый оскал.

Такой, который будет сниться в кошмарах.

И меня мелкая дрожь начинает бить.

− Меня отчислят? – Голос звучит хрипло и глухо в звенящей тишине аудитории.

В глазах женщины – довольные огни. И даже плечи расправляются.

Кажется, она просто мечтала сказать это вслух.

Поэтому она довольно кивает. Наваливается ладонями на парту, почти приближая своё лицо к моему.

Обдувает дыханием смерти.

− Именно, Белевская. Ищи работу дворника.

− Нет… Пожалуйста…. – Только и могу вымолвить.

Вскакиваю на ноги. Руки трясутся. В голове – манная каша.

Просто не представляю, как этот удар отразиться на здоровье мамочки. Даже, если операция пройдёт успешно.

Это – просто убьёт её.

Не даст возможности выздороветь.

Ведь она так мечтала увидеть меня врачом. В белоснежном халате, застёгнутом на все пуговицы.

С бейджиком, где будет написано, что эти шесть лет я не потратила впустую…

− Алсу Азатовна, дайте мне последний шанс, прошу вас! Я всё выучу, всё вызубрю, обязательно! – Кричу, хватая преподавателя за ладонь.

Она отшатывается. Не ожидала от меня подобного страстного порыва уж точно.

Смотрит во все глаза недоверчиво. Смакует отчаяние в глазах.

− Если ты до этого дня не смогла выучить, то как ты собираешься…

− Дайте шанс! Один! Пожалуйста! – Прерываю её наступательный спич.

Смотрю моленным взглядом. Втягиваю носом раскалённый до нельзя воздух.

Жду решения.

− Знаешь, Вероника… - Алсу Азатовна закладывает руки за спину.

Начинает прогуливаться взад-вперёд по аудитории. Бросает косые взгляды.

− Когда ты появилась на курсе я была уверена, что из тебя выйдет толк. Умная, целеустремлённая, молчаливая. Именно таким должен быть врач…

Замирает передо мной.

Оценивает взглядом. И языком цокает.

Недовольно. С раздражением.

Как будто всё то, что ей приходится произносить, не приносит ей удовольствия.

− Ты отличалась от сокурсниц. От этих ветреных выскочек, у которых на уме лишь мужчины! – Выпаливает, складывая губы в плотную нитку.

Вращает тёмными глазищами. Упирает руки в бока.

− И я была уверена, что именно тебе покорится терапия. Но ошиблась, видимо…

− Не ошиблись! – Вскакиваю с места.

Подскакиваю к Горгоне, хватая её руки повыше локтей. Сжимаю с силой.