Вован умотал в Питер, и все затихло. Война из горячей переросла в холодную. Папа мог месяцами не появляться дома. На редкие встречи приходил бухой и каждую новую пассию просил считать новой мамой. А мама ушла в работу и подсела на таблетки, с которых до сих пор не может слезть. Мы с ней ходили по огромной квартире, как призраки, не замечая друг друга. Точнее, она не желала меня видеть. Я ей слишком напоминал отца.
Иногда мне кажется, если бы не то душное одиночество, я бы Инне так легко не дался. Но она единственная, кому я тогда был интересен, даже если исключительно для секса. Она меня хотя бы ласкала. Словами. И не только. Мне нужно было это тепло, эта близость, хоть с кем-то.
Сейчас я уже не так одинок и не так зависим. У меня есть Зефирка, которой я могу высказать все переживания. Она меня поддержит. Без всякого сексуального подтекста. И это успокаивает. Внушает уверенность. Приятно знать, что есть человек, которому ничего от тебя не нужно, но который все равно с тобой. Когда-то таким человеком для меня был брат.
У Вована такого человека нет. Ни с кем так близко, как мы с Зефиркой, он не дружит. Точно. Наверное, настала моя очередь стать для него опорой. Пусть он мне не доверяет все свои мысли, но должен знать, что может на меня положиться. А я тут в него старыми обидками кидаюсь. Уебан.
– Неважно, – улыбаюсь вполне искренне.
Так приятно становится от мысли, что я кому-то нужен. Даже если Вован думает, что это не так. Возможно, я вообще последний человек теперь, у которого он попросит помощи, но я первый ее окажу. И мгновенно рождается идея, как по волшебству.
– Так это, зачем все хоронить? Давай привлечем средства фандрайзингом12. Сколько тебе нужно?
Вован смеется.
– Ты думаешь, много таких дебилов, которые захотят убыточный проект спонсировать? Даже папе это надоело.
– Ну, ты же говоришь, если выйти в регионы, то он перестанет быть убыточным.
Я воодушевлен. Уверен, что всегда можно найти энтузиастов, готовых поддержать. Сам сколько донатил на всякие инди-игры и проги.
– Не факт, – возражает брат. – Никто не будет вкладываться, если увидит наши финансовые показатели. Нам на текучку только миллиона полтора в месяц требуется. Минимум. А на выход в регионы все десять.
– Так давай объявим краудфандинг13. На радио кинем клич. Пусть слушатели донатят. Барха попросим. Его фанаты – тоже твоя аудитория. Я в академии могу сбор организовать. На текучку хотя бы хватит. Чисто на плаву держаться. А там, может, и большого спонсора найдешь. Или папа уступит.
– Краудфандинг? – Вован повторяет задумчиво. У него даже голос трезвеет и, кажется, приободряется. – Ну, можно попробовать, конечно. Только сколько это по времени займет? Нам на текучку здесь и сейчас надо.
Пытаюсь вспомнить, сколько из тех кампаний, которые я поддерживал, хоть что-то выгорело. Я много донатил и плохо следил. Забивал со временем, потому что сборы шли долго. Проекты так и не выпускались. Но парочка успешных точно наберется. В одну игру до сих пор иногда залипаю.
– Если пригрозим закрытием, думаю, наберем, – скалюсь себе в зеркало.
Если что подстрахую. Продам «инфишку». Зачем она мне, когда теперь такая крутая «бэшка» есть? Ляма два, может, выручу, раскидаю деньги по знакомым, пусть переводят, а Вован будет думать, что ему донатят разные люди. Шикарный план. Да я гений!
– Ладно, надо обмозговать – брат запивает икоту. – До связи.
– Погоди! – сам кидаюсь к телефону в панике. – Я это… Вов, про вчера… про мисс АСИ и ректорскую дочку. Короче, не думай, я ни с кем не встречаюсь. Там просто ситуация…