— Подростком я воображал себя погонщиком мустангов…

— Который по жарким прериям гонит табун диких скакунов, мечтая о гордой владелице далёкой асьенды, — продолжила она за него.

Он усмехнулся.

— Вчера, перечитывая «Остров Сокровищ», поймал себя на мысли, что погружаюсь не столько в саму книгу, сколько в приятные детские воспоминания. Как читал о героях Рида и приключениях у Верна.

— Книги дарят целый мир, — мечтательно произнесла Настя. — Я люблю их, в том числе за своё собственное кино в голове во время и после чтения. Чем сильнее цепляет написанное, тем ярче возникающие картинки.

— Твои четверостишия дарят не менее чёткие образы, — признался Павел.

— Благодарю. — Она улыбнулась. — Кстати, о них. Я тоже выполнила самой себе заданное домашнее задание. И ты снова причастен.

Настя улыбнулась шире, видя, как он подобрался, словно готовясь к подвоху.

— В пятницу ты был так удивлён, одновременно растерян и в итоге доволен, и все эти перемены выдал за считанные секунды, так что я не смогла удержаться. Хочешь услышать?

Павел скрестил руки на груди.

— Хочу.

Н евероятное, удивительное,

когда невозможное сбывается;

сказочно-былинное,

радуги цветами меняется.

— Состояние? Я хочу понять, о чём они. Все в среднем роде. Почти о молчании, почти об ощущении, почти о состоянии.

Она неопределённо похлопала ресницами.

— Про меня пятничного достаточно было банального «идиот», — он вздохнул и коротко рассмеялся. — Но это же ты, а значит, никаких банальностей. Прямо в душу заглянула про «невозможное сбывается»?

— В чужие не умею, прости. — Приложила руку к сердцу. — Самой так почувствовалось.

Сбоку раздался тихий шорох, Тая принесла счёт.

— Позволь сегодня рассчитаюсь я. — Настя перехватила кармашек с чеком и просительно добавила, глядя на его недовольное лицо, — хотя бы за себя.

Он покачал головой, проглатывая возражения.

[1] Р.Л. Стивенсон «Остров Сокровищ», гл.5

[2] «В поисках капитана Гранта», 1986, реж. С. Говорухин

7. 5. Мебель (19 мая)

Накануне Павел час перерывал интернет в поисках цитаты на утро. Его никто не просил, но самому хотелось до такой степени, что сон не шёл, пока не попалась та фраза, на которой перемкнуло и сразу стало спокойно. Цитаты превратились в их с Настей негласную традицию. Они задавали тему, объединяли и словно подначивали узнать что-то новое. Девушка прямо дала ему понять, что их интерес друг к другу взаимен, но она хочет двигаться постепенно. При всём уважении к её позиции запрет на намёки и подталкивания в желаемом ему направлении наложен не был. Как тут переключиться и не думать о той, кто задаёт такие задачки?! Бездействие было не в его характере, как и напористое давление. Главное — постараться не переборщить ни с первым, ни со вторым, решил он для себя.

— Вчера ты появилась в дожде, а ушла, подарив мне свою рифмованную радугу, — начал он вместо приветствия.

— И? — Она остановилась возле табурета, глядя на Павла в упор.

— И раззадорила меня на подбор какого-нибудь изречения. Они всплывают при каждой нашей встрече. Настя, — он выдержал её взгляд, впервые называя по имени, — мне кажется, афоризмы нас сближают.

— Ты подготовил интеллектуальную ловушку? — она спросила с подозрением, а глаза загорелись.

— В которую угодил сам. Начал искать про единение, наткнулся про мысли о женщинах, подумал о тебе — и непостижимым образом появилась радуга.

Павел нетерпеливо сделал ей знак, прося сесть.

— Имя Дени Дидро[1] тебе знакомо?

Она кивнула.

— Французский философ. Больше сейчас ничего о нём не скажу.

— Я теперь знаю его чуточку больше и в разы лучше понимаю.