— Да, — бестрепетно улыбнулась я в ответ. — А где мы?
— В Садах Отдохновения. Создатели собирались разбить их по берегам моря Рубедо, но не успели.
На солнце будто набежало лёгкое облачко, и я сочувствующе спросила:
— Вы скучаете по ним?
Собеседник повёл плечами.
— Сложный вопрос, дитя. Видишь ли, за столетия наблюдений я пришёл к выводу, что моя эмоциональная палитра отличается от вашей. — Он немного помолчал и закончил: — Однако если искать подходящее слово, то, пожалуй, да. Скучаю.
— Как вы думаете, — я подняла на него глаза, — они вернутся?
И хотя у Наблюдателя не было мимики, у меня возникло ощущение, что он грустно усмехнулся.
— Надеюсь, дитя. Но я хотел поговорить с тобой о другом, — он аккуратно взял мою руку и повернул запястьем вверх, чтобы стал виден знак заключённого брака. — Вот об этом.

12. Глава 12

Спорить о том, кто останется часовым, пришлось шёпотом, чтобы не разбудить Трейю. И с немалым трудом, но Гарму удалось отбить для себя эту непочётную миссию. Крайне сердитые Флегетон и Эктиарн улеглись на ковры и по-солдатски быстро задремали. А часовой примостился на подоконнике среднего из трёх узких окон и словно сам обратился в камень, подобный тем, из которых была сложена Скрытая Обитель.

Он даже не вздрогнул, когда со стола исчезли остатки трапезы. Лишь с любопытством проследил, как перестраивается пространство башни, и вновь повернулся к окну, за которым уже серел рассвет. Под крепостной стеной Обители туда-сюда сновали Гончии — Гарм заметил их ещё перед трапезой, однако ничего не стал говорить спутникам, чтобы не тревожить попусту. А вой тварей до башни не долетал, теряясь в складках свёрнутого пространства.

Утро медленно наползало на мир, и в какой-то момент Гарм острым зрением метаморфа разглядел далеко на равнине дюжину крохотных фигурок всадников. Но и тогда не поднял тревогу, а лишь с полным хладнокровием наблюдал, как преследователи сгрудились у подножия одного из холмов, явно обсуждая, что делать дальше. Гончие по-прежнему как заведённые бегали вокруг Обители, не имея возможности ни проникнуть за ворота, ни сообщить хозяевам, где именно прячутся беглецы. Гарм не боялся, что Наблюдатель сдаст гостей, доверяя клятве странного создания. И удовлетворённо хмыкнул, когда всадники развернули найтмаров и поскакали прочь, уводя за собой недовольных Гончих. Пробормотал «Жаль, не разобрать, какие у них крылья» и вдруг резко развернулся, услышав предупреждающе ворчание смирра. Скользнул по комнате взглядом: внешне всё было спокойно. Пространство сохраняло прежнюю форму, спутники мирно спали, Трейя даже улыбалась во сне. И тем не менее Гарм покинул свой наблюдательный пост и неслышно подошёл к девушке. Опустившись перед ней на одно колено, заглянул в лицо, и сердце невольно дрогнуло: какая же она красивая! А ещё поразительно сильная — видно же, что череда непрестанных приключений серьёзно её вымотала. И словно в ответ на его мысли, с губ спящей сбежала улыбка. Трейя будто напряглась, а смирр заворчал уже угрожающе.
«Сон?»
Гарм нахмурился, обращаясь к памяти предков. Затем решительно положил ладонь на голову зверя и через него скользнул в сознание девушки.

***

— Об этом? — Я поспешно отняла руку, слишком поздно сообразив, что жест мог выглядеть невежливым. — Но почему?
Какое вообще Наблюдателю дело до моего нечаянного замужества?
— Потому что я могу его убрать, — спокойно пояснил собеседник. — И вернуть тебе свободу от случайных уз с чужаком.
Я почувствовала, как у меня округляются глаза.