Даня молчал. Хмурился, жевал губу и сжимал руль все сильнее, пока костяшки пальцев не побелели. Он долго переваривал все, что я ему сказал. Вся эта история не могла улечься в его голове. Чего уж кривить, мне самому это далось нелегко.

— Желтые псы и Серебристые лисы заодно. Именно псы пытались меня устранить. И я до сих пор хочу с ними разобраться, только… Ты же слышал, что у Анхеля брата убили? Так что мне кажется, что… Есть еще одна семья, которая за всем этим и стоит. Так что давай, Даня, напрягай извилины и помогай. Ты же понимаешь, чем пахнет?

Пахнет… От всего это разило так, что в противогазе задохнуться можно.

— До того, как я встретил одичалого далеко в лесу, мне казалось, что здесь один такой бродит. Но… нет. Их много. Получается, больше пятнадцати.

— Сколько?! — Даня так обалдел, что резко отпустил сцепление и мы заглохли. — Ты вот сейчас пошутил?

— Похоже, что я шучу? А теперь вишенка на торте. Сегодня утром на меня вышел крыс. У него было вот это, — я достал фотографию семьи Вики и показал Дане. — Это семья девушки, которая…

— О ней уже все знают. И все ищут.

— Зачем? На меня выйти? Или… Она просто особенно пахнет? Ее запах слишком странный.

— Так ты не знаешь?

— Чего не знаю? Я знаю лишь одно, Даня, она моя, — вложил всю злость в это слово. — Понимаешь, что это значит для меня?

— Дело не в этом, — Даня покачал головой. — Как бы тебе сказать… Анхель, как только узнал о ней и учуял запах, приложил все силы, чтоб найти ее семью. Первым постарался, хотя мы все искали их.

— Зачем?

— Правда не понял, кто они такие? Девушка не была твоей, номад, так вышло. Тебе повезло. Ее мать, она — они из рода исключительных. Мать еще может рожать.

— Анхель за этим их забрал?!

— Нет, Анхель их забрал, чтобы другим не достались. Ему они не нужны, именно они. Но нужен отец матери, Игнат.

— Он мертв. Вика сказала, что дед умер три года назад.

— М–м-м, у тебя неверная информация, Вадим. Он жив. И эта приманка не для тебя, а для него.

— Тогда зачем Анхель прислал крыса с этой фотографией?

— Мне почем знать…

Мы почти доехали до места, когда Даня ударил по тормозам. Я тряхнул головой и недоуменно посмотрел сначала на него, потом уже вперед. Участок и впрямь масштабный, каменный высокий забор, кованые ворота. Последние были открыты, а одна створка висела на одной петле.

На асфальте отчетливо виднелись следы крови, которые прерывистой дорожкой вели на сам участок.

Я отстегнул ремень безопасности и парой ловких движений расправился с пуговицами на рубашке.

— Даня, думаю, тебе лучше не лезть.

Ворота скрипнули. В проеме показался силуэт. Громадный тигр непривычно серого цвета выходил к нам. Его морда была в крови, а глаза горели красным.

— Твою мать, что это за хрень?! Вадим, разве ты не последний? Разве остальных не убили?

17. Исключительная

ВИКА

— Кха-кха…

Голова дико кружилась. Я попыталась встать, перед глазами поплыла странная картина, будто…

— Божечки!

Взвизгнув, с трудом удержала равновесие и одним рывком прижалась к дереву. Я каким-то образом очутилась именно что на дереве. Чудом не свалилась с большой раскидистой ветке. Кажется, это дуб. До земли было метра три, если не больше.

Как я вообще тут оказалась?!

Голова все еще кружилась, а во рту был мерзкий привкус. Кривясь и шамкая пересохшими губами, мрачно констатировала и то, что я голая.

Я сидела голая на раскидистом дубе где-то в лесу. Еще и перепачкана чем-то… похожим на кровь. Кусая губы, опасливо посмотрела вниз: часть веток были обломаны и валялись прямо под деревом, а на стволе красовались следы когтей. Будто большая кошка развлекалась.