- Слышал? - Марфа постучала пальцем по столу. - Парень ты вроде не плохой, но Людке больше голову не морочь. Раз не мила тебе, так и скажи.

- Да никогда я ей ничего не обещал! - в сердцах крикнул Тихон и встал, отчего стул отъехал в сторону, и, показалось, что жизнь в соседних комнатах коммунальной квартиры в миг замерла. - Сама накинулась, будто…

Марфа хлопнула ладонью по столу, не дав ему договорить, и чашки звякнули сурово.

- Я Зою с самой первой встречи люблю… - уже спокойнее продолжил Тихон, потупив взгляд.

- Нет! - она отступила на шаг и спряталась за спину матери.

- Говорила тебе, рано ей еще женихаться, - укоризненно ответила Марфа, но Тихон ничего не хотел слышать.

- У меня комната своя, времянка. Там печь каменка, плита, газ обещают следующим летом подвести. Удобства, правда, на улице, но это не беда. Зато свое, Зоя. Я тебя на руках носить буду!

Сама не зная почему, она опять расплакалась и спрятала красное лицо у матери на плече. Та обхватила Зойку за шею и, погладив по волосам, отрицательно покачала головой.

- Ответ ее ты услышал, - Тихон поджал губы. - И моего благословения тоже не жди. Чего застыл, как истукан? Ступай!

Тихон побагровел. Сжал фуражку со злостью так, что козырек повело, но вовремя одумался.

- Я еще вернусь, - сказал, глядя на Марфу исподлобья, и уже тише бросил Зойке. - Все равно тебя добьюсь.

Он натянул смятую фуражку на лоб и в дверях кухни столкнулся с Людой. Марфа не удержалась, встала, глянув на старшую дочь с жалостью и болью, а Зоя за ее спиной, наоборот, присела.

Слышала ли сестра их разговор или только пришла? И, если так, как объясниться, как доказать, что не ее в том вина! Что Тихон сам прицепился, как репей, и не оторвать никак.

- Здравствуй… - прошептала Люда с надеждой, но он прошел мимо, будто ее и не было. - Мама?

Марфа уронила голову на грудь и тяжело осела на стул. Из-за ее спины выглянула зареванная Зойка и Люда попятилась, в душе все понимая, но отказываясь верить.

- Тихон! - она бросилась за ним и Зойка рванулась следом, но мать удержала за руку.

- Сами разберутся, а ты не лезь! - и Зоя расплакалась пуще прежнего.

Тихон никогда ей не нравился. Он и раньше крутым нравом пугал, а теперь и подавно. А сестра… бедная Людка, ведь она его по-настоящему любила!

- Ну, не реви, тише, горюшко ты мое окаянное. Чего распустилась? Подумаешь, свататься пришел - силком не заберет, не переживай.

- Ты только ему меня не отдавай!

- Ты что, зачем мне? Да будь там хоть трехкомнатная квартира! Ну все, иди умывайся, а то соседи невесть что подумают, да и ужин пора готовить…

Нина вернулась домой около шести.

Люда не появлялась до поздней ночи. Все это время Марфа ждала ее у окна, зябко кутаясь в шаль и задумчиво глядя на подсвеченный фонарями двор.

О чем она думала в тот момент, о своей жизни? Или вспоминала отца и жалела старшую дочь? Зоя не знала, но благодарность и любовь к матери мешались в ее душе с сожалением и чувством вины по отношению к сестре.

Она любви Тихона не хотела. И с родной кровью никогда бы так не поступила, но разве вспыльчивой и упрямой Людке это объяснишь? Зое оставалось только надеяться, что Тихон поступит по-мужски и поговорит с сестрой откровенно.

Хлопнула дверь и Марфа обернулась, а Зоя, что сидела ко входу спиной, не успела. И Людка с порога бросилась на нее и вцепилась в волосы, завывая, как раненое животное.

Зоя закричала от боли и Марфа кинулась разнимать дочерей.

- Змея! - шипела старшая. - Коварная разлучница!

- Людка, ты что! - Марфа попыталась оттолкнуть ее, но силы были неравны.