Произнося эти слова, загадочное видение выпростало из-под траурного крепа нежнейшие белые ручки; в одной было золотое кольцо с рубинами, в другой – туго набитый кошелек. Маркиз д'Алегр, однако, не шевельнулся.

– К чему эти подарки, мадам?

– К тому, что вы, убив третьего дня гнусного бретёра де Витто, дали мне вкусить невыразимую радость отмщения. Возьмите, сударь, эти залоги моей благодарности.

Но маркиз снова отказался принять золото и кольцо.

– Я не заслуживаю этих даров, мадам, ибо прежде всего я отомстил за моего отца. Тем лучше, если я, сделав это, доставил вам радость, но если вы действительно желаете меня наградить, то знайте, что я предпочел бы получить в подарок… вашу улыбку!

На это Франсуаза и рассчитывала… однако покрывало, упавшее к ее ногам, она сняла не спеша. Женщина, представшая перед маркизом в пламени свечей, была не первой молодости. Франсуазе исполнился сорок один год, но, казалось, время над ней не властно. Франсуаза, конечно, утратила девичью хрупкость и легкость, но ее белокурая красота осталась все так же ослепительна, приобретя сочность и совершенство зрелого плода. Молодой человек дрогнул под взглядом ее голубых глаз.

– Я был прав, предпочитая вашу улыбку, ибо вы прекрасны, мадам! Оставьте при себе ваши подарки и подарите мне то, что я прошу.

Франсуаза улыбнулась и подошла к нему. Она давно не встречала мужчину, который нравился бы ей так сильно, и в сердце ее понемному разгоралось пламя, которое, казалось, умерло вместе с де Гюа. Маркиз д'Алегр обладал мрачной, какой-то тревожащей красотой, но он дышал молодостью, пылкой и крепкой силой жизни… Она подошла еще ближе, полуприкрыв веки, чтобы лучше оттенить очарование своих глаз.

– Улыбка – это пустяк! Вы отказываетесь от моих подарков, но, может быть, согласитесь принять другое… совсем другое!

– Что именно?

– Меня! Желаете меня?

Даже задавать этот вопрос было излишне. Маркиз д'Алегр открыл объятия, и только с первым лучом зари Франсуаза покинула своего нового любовника. Любовника, который станет ей в высшей степени дорог.

Ведь если Франсуаза, отдавшись маркизу, думала, что повинуется лишь минутному порыву желания и чувству благодарности, то очень скоро она убедилась, что ошибается. Наутро после этой незабываемой ночи она оказалась в ловушке одной из тех страшных страстей, которые подстерегают зрелых женщин. Ив д'Алегр тоже был потрясен до глубины души: в объятиях этой женщины, искушенной во всех тонкостях любовной игры, он постиг мир новых ощущений, о которых привычная грубость его желаний не позволяла даже мечтать. Два этих откровения породили любовь странную, исполненную страсти и насилия, которая будет сносить все преграды на своем пути до тех пор, пока не погубит самих ее носителей.

Скоро до сплетниц при дворе и в городе дошла самая пикантная новость, которую долгими вечерами они станут смаковать в своих гостиных: маркиза де Кёвр открыто бросила семью, мужа и детей, чтобы без стыда и совести переселиться к любовнику!

Но это было только начало: ведь сколь бы толстой ни была супружеская шкура маркиза де Кёвра, – он и не такое видывал, – маркиз все-таки не мог смириться с тем положением, когда все насмешки достаются ему одному.

Вовсе не желая ждать, когда у нее силой отнимут бесконечно дорогого любовника, Франсуаза убедила его укрыться подальше от гнева справедливо оскорбленного супруга. Поэтому они уехали в Овернь, где Ив имел значительные владения.

Древний замок семьи сеньоров д'Алегр, паривший высоко над Форезом и Велэ, укрыл преступную пару в стенах XV века, которые хранили еще следы былых осад. Из своих пяти дочерей маркиза де Кёвр взяла с собой в изгнание только младшую Жюльенну; ребенок был слишком мал, чтобы обходиться без матери, да и не отличался особым здоровьем. Франсуаза считала, что пребывание в Оверни пойдет Жюльенне на пользу.