«Вон оно что, – внутренне улыбаясь, подумал он. – Ты не привыкла иметь рядом с собою конкуренток. Ты всегда блистала более иных. И тебе это удавалось ровно до той поры, пока на горизонте не появилась равная тебе красавица. Глупенькая, да как же ты не понимаешь, что для меня все красавицы мира пусты и безразличны, ведь я люблю только тебя одну».

Но сам факт того, что она старается затмить соперницу, стал для него весьма приятен и даже прибавил ему сил. В этот вечер все вели себя немного иначе. Раечка загадочно и томно улыбалась, поглядывая в сторону Гладышева. Похоже, что эта несносная девица решила всерьез увлечь его собственной персоной. А сама Барбара супротив вчерашнего, была напротив оживлена и смешлива.

Потом все сели за стол и пили чай с тортом и конфетами. За столом все смеялись и шутили, говоря бог знает о чём. Его пристальный взгляд скользил от Барбары к Раечке. Его стала забавлять вся эта игра, их незримое соперничество друг перед другом. Женщины очень странные создания, думал он. Бывало, смотришь на иную пятилетнюю девочку, а в ней уже сквозят все манеры кокетки, и она точно знает, что её платье должно быть намного лучше, чем у всех девочек на свете. Вот и Барбара, по видимому, приревновала его к этой самой Раечке ровно тогда, когда он пошёл вчера с ней и с четой Борисовых на вечернюю прогулку.

Закончилось всё тем, что Наталья села за фортепьяно и заиграла мелодию знакомого романса, а Барбара встала возле рояля и запела чистым и прекрасным голосом первый куплет:

От звуков её голоса, по его руке побежали мурашки. Он с нескрываемым обожанием смотрел на неё. И в эти минуты ему было по-настоящему плевать на то, о чём могут подумать все прочие обитатели Борисовской дачи. В фокусе его внимания была лишь ОНА – его переменчивая и взбалмошная любовница. Горячая и страстная. И когда она пела, он вспоминал тот самый первый раз, когда она исполнила «Не хочу», и как он долго подтрунивал над ней за эти легкомысленные слова. Её пение связало их в тот самый угар, тот чувственный жар, о котором знали лишь они оба, и никто другой. И когда он на мгновение представил детали той самой «горячки», в которой они тонули целую неделю, кровь бросилась ему в лицо. Как же он хотел подойти при всех и поцеловать её губы.

«Да, чёрт побери, ты моя любовница, – с наслаждением и гордостью думал он. – И только я один знаю, КАКАЯ ты любовница. Я всё-таки наставил рога твоему важному поляку. И именно подо мной ты извивалась от страсти, словно змея, царапая мне спину в кровь…»

И сама Барбара, сверкая угольными очами, мысленно отвечала ему: «Я всё отлично помню… Да, я твоя любовница…»

Но не успела Барбара пропеть первый куплет, а Наталья сыграть проигрыш, как прямо к роялю встала вездесущая Раиса и запела в унисон с Барбарой второй куплет:

И Гладышев с удивлением готов был признать, что и голос Раечки был совсем не хуже. Господи, подумал он, да им обеим впору выступать на публике. Но племянница Борисовых пела ещё более оживленно, сверкая серыми глазами, и всей своей мимикой показывая некое превосходство над более взрослой Барбарой. Она пыталась затмить свою соперницу, подрагивая оголенными плечами, поднимая тонкие руки и красиво округляя рот. От неожиданности Барбара немного стушевалась, но надо отдать ей должное, допела романс вместе с Раисой до самого конца. А после были горячие аплодисменты самого Михаила и Юрия Владимировича, который весьма некстати стал выкрикивать: