Мгла собирается над лесом, словно незваная подруга. Отчаянно хочется остановить время, но его больше нет… Идя вниз по ручью, я ловлю себя на неприятном чувстве, будто все это время поворачиваю назад к логову вампиров. Извилистая дорога то и дело петляет, а местами приходится переступать болотистую рыхлую почву по упавшим стволам деревьев и палкам. Окончательно промочив ноги, я теряю веру в то, что смогу добраться до озера и обустроить ночлег… Вдобавок еще спотыкаюсь, роняю собранный хворост и падаю плашмя в снег.

— Какого долбанного хрена! А-А-А-А!

Из груди вырывается не стон, а крик, полный гнева. Сейчас плевать, если меня услышат. Вампирам не нужен голос, чтобы отыскать беглую, но их здесь нет. Пока нет.

Не знаю, как описать это чувство безысходности, когда ты полностью побежден, но так близок к своей цели. Я хочу выбраться, хочу жить нормально, но ничего не выходит. Даже попытка сбежать, когда считаешь, что все решаемо, проваливается. Всего семь часов, чтобы добраться до озера и обустроить место для ночлега. Семь, это не так много! Но и тут проигрываю. Надо было остановиться у кладбища, когда солнце только уходило за горизонт. Подыскать место, очистить от снега, собрать лапник, раскидать на землю, набрать побольше валежника, веток, стволов. Сухими разжечь костер, остальные положить рядом, просушить и топить ими всю ночь…

Но я самонадеянна я до одури. Пошла вперед, не добралась до озера и застряла на полпути в полной темноте. Даже небо не радует луной. Был бы хоть какой-то свет….

Снег хрустит под руками, по щекам бегут слезы. Я поднимаю голову и медленно встаю на ноги. Через «не хочу» собираю рассыпавшиеся ветки и буквально ползу вперед, шаг за шагом. Все молча, до боли кусая губы от тревоги и злости на саму себя.

Просвета впереди нет еще долго, но, когда грань отчаяния сменяется равнодушием, я вижу впереди среди черных деревьев нечто дарующее надежду — небо. Прямо впереди обрыв. Я подхожу к черте и вижу резкий спуск к маленькому озеру. Ручей по правой стороне шумит приятной колыбелью, медленно стекая по груде сваленных камней.

— Да вы издеваетесь? Серьезно? Озеро?

Стою и плачу как идиотка. Уже не от отчаяния, а от счастья.

Время около одиннадцати — совсем поздно, да и сил не остается. Только бы спуститься, и все…

Я ведь уже успела замочить обувь, джинсы, руки. Что терять? Присаживаюсь на попу и медленно ползу вниз. Ногами убилась бы, но так безопаснее.

У озера прекрасный берег. Я вышла с удачной стороны. На противоположном берегу скалистые обрывы.

Земля припорошена снегом, но болота нет. Морена у берега и мелкая галька к лесу.

Больше нельзя терять времени. Я спешу. Собираю последние силы, достаю пару листов бумаги, сминаю окостеневшими от холода руками, раскладываю между хворостом и устанавливаю в предварительно откопанную площадку для будущего костра. Загорается не с первого раза. Первые две попытки бумага прогорает и тухнет, не подцепив ветки. Предположения оказались верными, хворост недостаточно сухой, чтобы быстро взяться. Но на третий раз я подкидываю к растопке старых еловых иголок. Они вспыхивают как смола. Огонь занимается.

Теперь надо насобирать как можно больше веток. И я трачу на это немало времени, но в бодром настроении, периодически отогревая руки у костра. Так дело идет куда лучше.

Мне удалось найти пару небольших старых ствола поваленных деревьев. Несмотря на размер, оба довольно увесистые. Кое-как дотягиваю каждый из них до огня, положив с двух сторон. Когда подсушатся, будут гореть.