Улыбаюсь сама себе. Неужели я, как Скарлетт, в снежном лесу стану рассуждать, что подумаю об этом завтра? Но ведь у меня действительно не было времени продумать план побега до конца. Более того, в связи с последними событиями я подумывала от него отказаться.

Придется ориентироваться по месту/на месте. Принимать решения, исходя из ситуации.

Стараюсь не вспоминать о Кристофере. Может, поступаю неправильно, но не могу смириться с убийствами. Это слишком тяжело, и никакая любовь и желание быть рядом не смогут вычеркнуть из головы те зверства, с которыми придется жить бок о бок. Если я смогу убежать, так будет лучше для нас обоих. На вампира не будут давить из-за ребенка, а я попробую выжить среди людей, как прежде…

До лагеря в Аэропорту около двадцати километров. Можно попытаться вернуться к своим или хотя бы добраться до его безопасной зоны. Но в какой вообще стороне лагерь выживших? И как двигаться? По прямой или извилистой дорогой? Понятия не имею.

Ладно, Эмили, пока не думай об этом. Доберемся до озера. Этого хватит. Но для начала найти бы кладбище. От него вниз по ручью. Заблудиться не должна.

Сейчас около трех часов дня, а солнце уже неминуемо ползет к горизонту. Окончательно стемнеет часам к пяти. Днем по ощущениям не больше минус четырех, но из-за влажности мороз быстро пробирается под куртку. Если стоять на месте, замерзаешь. Надо постоянно двигаться.

Природа вокруг сказочно красива, но молчалива. В преддверии зимы не слышно ни одну птицу, а на снегу только следы мышей да кабанов. После пары километров завалов дорога становится чистой. Я облегченно вздыхаю, заметно ускорив шаг.

Жаль, что кроссовки совсем не подходящая обувь для зимних путешествий. Они дубеют, а внутри немеют пальцы. Я стараюсь хоть как-то шевелить ими, чтобы не стало хуже. Немного помогает.

Солнце уходит за горизонт, алым заревом осветив лучами полосу строений впереди. Старые каменные надгробия и кресты. Совсем немного, остальные разрушены. Похоже на кладбище.

— Вот уж не думала, что буду радоваться такому, — шепчу вслух, присев на поваленное дерево. — Значит, я на верном пути.

Я собираюсь с силами, поднимаюсь и поторапливаюсь к кладбищу. Ближе к захоронениям оглядываюсь по сторонам и вдалеке замечаю овраг. Там должна быть вода. Но до него добраться нелегко. Болотистая местность, повсюду кочки, а между ними под снегом вода. Я крайне неудачно проваливаюсь в рыхлую землю, промочив правый кроссовок. Вода неприятно обжигает ногу, я тут же перескакиваю на другую кочку, а за ней на следующую. Времени остановиться нет, надо подобраться туда, где посуше, а потом галопом нестись к озеру, пока окончательно не стемнело.

Забравшись повыше, я вижу ручей метра в полтора шириной, местами присыпанный снегом, там, где нападало веток. Сейчас темнеет стремительно, буквально на глазах цвет воды становится черным. Хорошо, что снег на моей стороне благодаря своей белизне. Видимость остается доступной для передвижения.

Да, в голову все-таки закрадываются сомнения. Смогу ли я найти место для ночлега и высушить обувь? Как вообще дела обстоят с костром? Ветки сплошь и рядом мокрые, даже те, что остались на сухих мертвых деревьях. Припорошенные снегом, они впитывают влагу, и добиться устойчивого огня будет трудно…

Понимая, что времени на обустройство остается мало, я попутно ломаю мелкий хворост со стволов повыше, формирую стопку и несу все под мышкой.

Пальцы ног совсем онемели. С трудом понимаю шевелю ими — или нет? Руки тоже замерзают. Холод пробирается под куртку, и справиться с ним все сложнее… Ночь не щадит никого.