Мы покидаем город и больше часа едем по областной трассе, потом ныряем в сторону элитных коттеджных поселков. Их здесь много, и каждый пытается удивить крутым названием. Вокруг умиротворенные пейзажи с тихой природной красотой. В другой ситуации в таких местах можно отлично отдохнуть – перезагрузиться после городской суеты и карьерных достижений.

– Старайся поменьше говорить с посторонними, – произносит Барковский, когда наш автомобиль ныряет под шлагбаум. – В доме много охраны и персонала. Они не будут попадаться на глаза лишний раз, так что проблемы не должны возникнуть.

– Хорошо.

– С тобой будет общаться личный помощник Третьякова, он занимается его важными делами. Он должен скоро приехать, чтобы поговорить с тобой.

– Он уже звонил мне. Мы познакомились. – Я поправляю воротник блузки, понимая, что мы вот-вот приедем на место. – А она уже в доме?

– Невеста Третьякова?

– Да, Антон. Я говорю о ней.

– Марианна, – Барковский кивает. – Да, она приехала еще вчера. Она решила остановиться здесь, пока будут проходить ваши сеансы.

– Какая она?

Антон медлит, подбирая слова.

– Я плохо разбираюсь в женщинах. Но она из влиятельной семьи, очень непростая девушка…

– Сколько ей лет?

– Двадцать.

Ох, на десять лет моложе меня.

– Ты всё поймешь, когда увидишь ее, – неожиданно добавляет Барковский.

Я щурюсь. Не понимаю, что он имеет в виду. Но Антон не собирается давать подсказки, он умеет полностью уходить в себя и игнорировать любые вопросы. Профессиональная привычка или склад характера, но работает безотказно. Я поэтому не тормошу его больше.

Перевожу взгляд и вижу, как мимо проплывает красивый парк с подстриженными кустарниками и мраморными статуями. Это не дом, а целый комплекс, напоминающий крутой отель с большой ухоженной территорией. Даже заборов не видно, они теряются где-то вдалеке.

– Ох, мать твою, – выдыхаю, когда по плавной дуге мы приезжаем к главному входу.

Большие каменные ступени ведут к трехэтажному особняку в английском стиле.

– Мне понадобится карта, чтобы не потеряться здесь.

– Она, кстати, есть, – усмехается Антон, оттаивая на мгновение. – Я не шучу, для этого места напечатали целый путеводитель.

– Значит, дела у Третьякова идут отлично. Я жила с ним в доме намного проще.

Барковский не успевает ничего ответить. Мою дверцу открывает охранник и подает ладонь.

– Спасибо, – бросаю ему рассеянно и снова оглядываюсь по сторонам.

Роскошь я уже отметила, а вторым пунктом идет осознание, что выбраться отсюда будет весьма затруднительно. Если вовсе возможно. Психануть и сбежать не получится. Я даже думать не хочу, сколько здесь камер и разных систем безопасности. С таким же успехом можно замышлять побег из тюрьмы.

– Я провожу ее, – Барковский отсылает подчиненного и перехватывает мой чемодан из его крепких ладоней. – Свободен.

Он на мгновение кладет ладонь на мою спину, направляя. Мы поднимаемся по ступеням и оказываемся перед высокими дверями с круглыми ручками из серого камня с зеленоватыми прожилками.

– Я тоже нервничаю, – успеваю признаться Антону, когда он толкает одну из створок.

– Ты справишься, – шепчет он. – Ты уже была в этом мире и знаешь его законы.

– Знала, – поправляю его. – Но придется вспомнить.

Шаг через порог дома на самом деле воспринимается как водораздел. Словно я попадаю в другую реальность, которая не имеет ничего общего с жизнью обычных нормальных людей. В мире Третьякова и таких, как он, планета крутится по другой траектории. Вращается не вокруг Солнца, а вокруг риска, больших денег и нестерпимой жажды власти.