Как хорошо это звучало, когда об этом говорила Катя.

Но у моей головы слишком сложная экосистема мышления, и я решила повременить с поступлением проблем, сбежав прямо из женской консультации…

Глупо, безответственно в первую очередь по отношению к своему здоровью, вот только это не убедило меня дождаться приема у врача.

Я струсила.

Сбежала домой и, как самая настоящая идиотка, решила вести себя как ни в чем не бывало, надеясь, что все разрешится само по себе. Правда, иногда мое мнимое спокойствие нарушала тошнота.

Но, слава богу, мне удалось поспать пару часов, потом замазать синяки под глазами и освежить бледное лицо тональником, чтобы выйти в вечернюю смену в ресторан. Там хорошие чаевые, и я не могу позволить себе остаться без них.

— Лен, на пару слов, — вполголоса шепчет проходящая мимо администратор Карина и, прерывисто втянув воздух, я следую за ней.

Мы заходим за стойку администратора и, когда я встречаюсь со взглядом Карины, мои плечи тут же поникают в унынии.

— У тебя все хорошо?

— Да, — нервно сглатываю и растягиваю пересохшие губы.

Карина прищуривается.

— Ты выглядишь неважно. И перепутала сегодня уже два стола и их заказы. — Нет, пожалуйста… — Дима тебя подменит.

— Да все нормально, я просто…

— Это не предложение, Лена. — Карина печально улыбается. — Иди домой. Я не могу допускать тебя в таком состоянии в зал.

А я не могу уйти, мне нужны эти деньги!

Но этого я, конечно, не говорю, потому что знаю: мои проблемы никого не касаются и рисковать репутацией ресторана никто не будет. Поэтому я неуверенно киваю и снова натягиваю улыбку, но она дрожит.

— Хорошо, — произношу надломленным шепотом, но уйти не позволяет ладонь, опустившаяся на мое плечо. По-доброму. Мягко и тепло. Карина с пониманием сжимает его.

— Я дам тебе неделю отгулов. За это время сходи к врачу, сдай анализы, да и вообще проверь здоровье.

***

Я в отчаянии. Моя жизнь разваливается прямо на глазах. И я не знаю, как все остановить…

За последние двое суток меня отправили домой с двух рабочих мест. А это значит, что мне засчитают неполные смены, если вообще засчитают…

Вернувшись в квартиру, игнорирую разбросанные вещи, немытые полы и гору грязной посуды в раковине… И не только.

Бардак и в жизни, и в съемной квартире, на уборку которой я в последнее время не могу найти ни сил, ни времени.

Выпив стакан холодной воды, вытираю рот рукой и плетусь в спальню, где меня встречает неубранная кровать с набросанной поверху одеждой, на которую я тупо заваливаюсь и устремляю взгляд в потолок.

Пытаюсь сделать вдох, но что-то блокирует эту попытку, а в следующее мгновение комнату наполняют уродливые звуки моих рыданий.

Я плачу и плачу, пока не проваливаюсь в туманный, беспокойный сон.

Наутро моя голова кажется набитой грудой камней, и мне с большим трудом удается оторвать ее от подушки.

Присев на кровати, скрючиваюсь и замираю так на некоторое время, прислушиваясь к своему организму.

И только когда понимаю, что чувство тошноты не мутит голову, заставляю себя подняться.

Вот только ощущение усталости никуда не делось, наоборот, кажется, оно только усилилось.

А дальше все как на автопилоте.

Принимаю душ, чищу зубы и готовлю себе завтрак, который через силу собираюсь запихнуть в себя. А когда он просится обратно, вынуждая меня рвануть в ванную и согнуться над унитазом, понимаю, что это была последняя капля моей трусости.

***

— Исходя из ваших анализов и исследований УЗИ, могу смело заверить вас, что вы на тринадцатой недели беременности, моя дорогая.

Уставившись на гинеколога, хлопаю ресницами и забываю, как дышать.