Хвост змеи коснулся внутренней стороны бёдер.

Я не должна плакать. Не должна кричать.

Но и молиться смысла нет. Самым абсурдным образом я вспомнила рисунок на теле лорда Авертера – наверное, он должен был пугать меня, но я мысленно просила его о помощи, как тотема, как покровителя и защитника.

Лорд Мизерт наклонился надо мной, заглянул в глаза.

- Как это было? Вероятно, в каждой женщине живёт эта потребность, быть наполненной живой, движущейся материей. Я думаю, это было... необыкновенно.
...
Разумеется, змея не заползла внутрь меня, она была куда более разумна, чем её хозяин. Её волнообразные какие-то тягучие движения по груди, животу, ногам отдавались во мне внутренней дрожью и рвотными позывами. Я была на грани – отнюдь не наслаждения, как ему хотелось. На грани истерики. И я не могла преодолеть себя и изобразить даже слабую тень извращённого удовольствия, которое он от меня ждал – за что и была наказана.

- С тех пор это племя каждый год отдавало змеям невесту – и яд тамошних змей утратил свою силу, - почти буднично произнёс лорд Мизерт. - Но тебя... тебя он не захотел. Ты ему не понравилась. Продажная мерзкая тварь, даже таким тварям ты не нужна.

Он хлестнул меня между ног змеиным хвостом, ещё и еще, сжал пальцы на груди.

- У такой твари, как ты, полагаю, будет сочиться не молоко, а змеиный яд.

Я вдруг увидела лезвие, блеснувшее в его руке надо мной, и зажмурилась: лорд когда-то давно угрожал исполосовать мне лицо. Но нет. Лезвие отсекло голову несчастной змее. Кровь закапала на живот, на грудь, а свободная ладонь лорда Мизерта стала размазывать её по моей коже, липкую и холодную.

18. Глава 15.

Лиока моего возвращения, разумеется, не дождалась - уснула. Я не стала её будить. Сама стянула одежду, сама залезла в ванну, но вместо того, чтобы начать смывать с себя ещё оставшуюся кое-где засохшую змеиную кровь – удовлетворив свою безумную фантазию, лорд Мизерт небрежно кинул мне какое-то полотенце, и я смогла вытереться, хотя и не до конца – обхватила себя руками за плечи и затряслась, как в ознобе.

Не могу!

Больше я этого не выдержу. Даже всего несколько раз в год. Неизвестно, на сколько дней Мизерт приехал в этом году. Да, сейчас у меня ничего не сломано и даже почти ничего не болит – если не считать толчка тростью в живот перед уходом – но больше я подобного не выдержу. 

К кому пойти? К лорду Ликору? К Лавтуру? Последний мне, возможно, даже поверит, вот только толку-то от его бурного возмущения будет не больше, чем от комариного писку. Отец ни в грош его не ставит и только подсмеивается над его ко мне преувеличенной пылкостью. Ревнивая леди Асгая, вероятно, поддержит брата, а между скандалом с женой и шурином и капризом непутёвого сына лорд Ликор явно сделает выбор не в мою пользу. Все эти препирательства дойдут до лорда Мизерта, и тогда я ещё буду с ностальгией вспоминать сегодняшнюю ночь. Страшно даже вообразить, что он мне устроит за несдержанный язык. 

Я ничего не смогу доказать. Сегодня моё тело в порядке. Почтенная гойда Сантима не пойдёт на возможный конфликт с хозяевами ради какой-то падшей девицы и не расскажет о том, в каком состоянии я приходила к ней раньше, подставлять Лиоку – просто  бесчеловечно...

Но я так больше не могу!

А значит, выбора особо и нет. Придётся поговорить с лордом Виконом, подобрать как можно более нейтральные слова, постараться как можно аккуратнее донести до него свою просьбу о помощи. Я ни разу ничего ни у кого не просила, а судя по вчерашнему празднику, лорд Викон не так уж и слаб.