Она спросила об этом так просто, как будто мы обсуждали мое приданое и постельное белье для первой брачной ночи.

Не стала скрывать от Гретты, что встречалась со Стеном:

— Мы виделись. Говорили. Обсуждали. Каждый из нас поделился переживаниями относительно дальнейших действий.

— И? — Гретта кинула в глиняную чашку какой-то порошок, и он вспыхнул зелеными искрами.

— Мы поняли друг друга, — уклончиво ответила, не вдаваясь в подробности.

— Рейннен, присядь.

Я подошла ближе, выдвинула круглый табурет из-под стола и села напротив Гретты.

— Я вижу недоверие в твоих глазах, что-то переменилось, и не в лучшую сторону.

Да, она была права. Я больше не испытывала энтузиазма относительно того, что я должна буду занять ее место. Постоянно быть на виду, сдерживая всю мощь искры внутри. Сложная задача. Путь в мой мир был закрыт навсегда, а как обрести себя здесь и сейчас, я пока не придумала.

— Я не понимаю, как себя вести. Я вижу, что люди относятся ко мне с недоверием, и это пугает, если честно. Я не боюсь ответственности и трудностей. Меня беспокоит исчезновение герцога, поспешная женитьба и дальнейшая судьба.

— Рейннен, — женщина так хлопнула ладонью по деревянной поверхности стола, что я подскочила на месте, — Стену нельзя долго ждать, пока ты разберешься в себе. Считай женитьбу жизненной необходимостью. Просто прими. Ты справишься.

— А что сказал Стен? Он готов? Являясь ночным охотником, он делал вылазки, странствовал по новым местам, а что теперь? Разве он привыкнет к неволе?

— Можно быть далеко и быть пленником обстоятельств. Вы оба молоды. Мощная энергетика плещется в ваших телах. Но никогда не стоит исключать разум. Именно благодаря ему тебе удалось спасти его от смерти. И сейчас ты готова отступиться – ради чего? Страха?

— Неправда, — с жаром проговорила и подалась вперед, задевая рукавом чашу с порошком.

Зеленые искры подлетели в воздух, и я рефлекторно втянула ноздрями воздух с магической примесью. Перед глазами замелькали картины жизни. Я попыталась сбросить наваждение, но ничего не выходило. Люди, события – все стремительно проносилось пред глазами. И только образы двух человек особо врезались в сознание. Мужчина и женщина сидели у костра, что-то обсуждая. Красивые. У незнакомки были две роскошные косы, заплетенные яркими лентами с монетками на концах, у мужчины – сапфировые глаза, как у Стена. Он опирался свободной рукой о колено, а другой придерживал свою пару за талию. Неожиданно к ним выбежал из дома малыш, который несся на всех парах к этим двоим и что-то кричал – неразборчиво, сбивчиво, тревожно.

— Что ты видишь? — вкрадчиво спросила Гретта.

Я сначала активно замотала головой, давая понять, что ничего особенного.

— Рейннен, не думай, что ты хитрее остальных. Эта смесь показывает прошлое, и только целитель может заглянуть в него.

— Я вижу ребенка, он сильно расстроен…

Затем описала то, что посылала мне магия в качестве видения.

— Ты видишь Стенлора, а это его родители. На следующее утро они оба погибли, сражаясь за его будущее.

Я вздрогнула от услышанной жестокой правды и провела рукой в воздухе, пытаясь прикоснуться к тем двоим, предупредить их об опасности. Но я как безмолвная тень существовала в том прошлом и могла лишь наблюдать, никак не влияя на происходящее.

А Гретта не жалела меня и продолжала:

— Стенлору Боги послали вещий сон, мальчик увидел их смерть накануне. Никто не прислушался к ребенку. Мало ли какие ужасы снятся детям. Вскоре наше поселение осиротело, дважды. И только юный Генри помог Стену подрасти, возмужать и взять на себя обязательства за людей поселения. Он не был избранным, но когда было думать о себе, если в глазах твоего народа застыл непостижимый ужас, который вселила тьма?