Только музыка и больше ничего. 

Но когда моим желаниям было суждено сбыться? Андрей выходит из второго подъезда, идёт к нам быстро, лицо суровое, пиджак нараспашку. 

Охрана Демида не прячется и не скрывает оружие в плечевой кобуре. Володин цепляется за них взглядом, но скорость не сбавляет. 

Я стою за спиной Демида. Он говорит мне дождаться в машине, но разве смогу я остаться в стороне?

— Дина, — зовёт Андрей, начисто игнорируя присутствие Старостина, — иди сюда. 

Я головой из стороны в сторону мотаю, не произнося ни слова. 

— Сюр какой-то, — мотает он головой, не дожидаясь, что я сдвинусь с места, — Дин, ты и вправду решила, что ему можно верить?

— Послушай сюда, — наконец, произносит, Демид, — тебе ясно было сказано: от девочки отвали. Она теперь со мной. А если ты будешь по ее подругам мотаться да непричастный народ пугать, стул твой заместительский под жопой долго не продержится. И полетишь ты дальше, чем в прошлый раз. 

— Сука, — зло ревёт Володин, глядя на меня, — стравить нас решила? Знай, не того ты выбрала, он тебя поматросит и вышвырнет.

— Мы женимся, — перебивает Демид, — и ещё раз увижу тебя возле своей жены, уебу. Уяснил?

Лицо Володина напоминает каменную маску. Мне кажется, его удар хватит сейчас. Я неосознанно прижимаюсь к Демиду, находя его ладонь и сжимая. Смотреть на Андрея невыносимо.

— Я тебя подобрал, — говорит он тихо, но кажется, что орет на всю улицу. Хочется заткнуть уши, чтобы не слышать, чтобы не услышал Демид. Я перебиваю Володина ,едва не срываясь на крик:

— Заткнись! Я его люблю. Не тебя. 

Я ощущаю, как едва заметно дёргается рука Демида, за которую я все еще цепко держусь, будто в защитном жесте — стряхнуть меня от себя. 

Но он справляется с собой, и пока я борюсь с горечью, осязаемой на кончике языка, Демид произносит:

— Вали отсюда.

Андрею ничего не остаётся, как сесть в автомобиль и уехать. Он газует резко, оставляя следы покрышек на асфальте двора, а я задираю голову вверх, чтобы в окне на четвертом этаже разглядеть рыжую голову Наташи.

Ее допроса мне не избежать.

17. Глава 17

Лицо у Наташи бледное, веснушки на коже выделяются яркой россыпью. Она обнимает себя за плечи, дико напуганная, но держится. 

— Уехал? — на всякий переспрашивает, хотя видела из окна, как отъезжал Андрей. Я киваю головой, скидываю туфли с облегчением, наступая босыми ногами на ламинат. — Заходи уже быстрей. 

Она захлопывает дверь за моей спиной с чувством, громкий звук эхом прокатывается по этажам. 

— Ты как? — прохожу за ней следом на кухню. На столе — пластиковый стаканчик, в котором наполовину выкуренная сигарета. Обычно Наташа не курит, лишь в самых редких случаях, таких, как сейчас. Она выхватывает вторую из пачки, чиркает спичками, виновато пожимая плечами:

— Пришлось из заначки достать. Я бы ещё и махнула… Ну и псих твой Володин, Дин. Что у вас с ним?

Я устало занимаю свободный стул, потираю виски, слово пытаюсь стереть головную боль. Нужно определиться, насколько я готова поделиться правдой с Наташей, не забывая про уговор со Старостиным.

— После того я имею право знать, за что страдала, — дожимает Наташа.

— Мы с Володиным встречались. Давно… потом я встретила Демида, мы были вместе какое-то время, но он уехал обратно в Москву. Теперь вернулся, а Володин, как видишь, наши отношения пережить не может. 

Так много прячется за этими словами, чем я не в состоянии поделиться. Но выбора нет, поэтому я оставляю эту сильно урезанную версию правды.

— Динка, только вчера тебе замуж за миллионера выйти желали, — Наташа смеётся, все сильней и сильней, пока на глазах не появляются слезы. Машет ладонью перед лицом, точно жарко ей, головой мотает, — ты знаешь, он так меня напугал. Динка, начальник твой, он же неадекват. Лицо перекошенное, глаза бешеные. Я вообще не ожидала увидеть его у себя дома! Боже, кругом одни придурки.