– Добрый вечер, добро пожаловать на уральский экспресс, – поприветствовал он скороговоркой. – Меня зовут Григорий и я буду вашим проводником до конца поездки. Позвольте ваш билет.

– Пожалуйста, Григорий, – пассажир широко улыбнулся, демонстрируя превосходные белые зубы.

Длинные изящные пальцы были усеяны громоздкими золотыми кольцами, на которых сидели крупные драгоценные камни. Они искрились и сияли в свете ламп. Гриша взял билет и стал торопливо изучать знаки подлинности. Ему не хотелось задерживать высокородного господина. Впрочем, тот не проявлял никаких признаков нетерпения, а спокойно ждал и приятно улыбался.

– Всё в порядке?

– Да, всё как надо, – кивнул Гриша, пытаясь напустить на себя уверенный вид. – Ваше место номер тринадцать, постель уже застелена.

– Могу пройти?

– Да, проходите, пожалуйста.

– Благодарю.

– Позвольте ваш багаж.

– А его у меня нет, – пассажир снова улыбнулся.

Гриша на секунду растерялся, но взял себя в руки.

– У вас есть ещё пожелания?

– Я жутчайше голоден, – глаза щёголя сверкнули.

– К сожалению, на сегодня кухня уже закрыта.

– Ну ничего, я могу подолгу терпеть. Придумаю что-нибудь.

– Проходите, пожалуйста.

Мужчина легко взлетел по ступенькам и скрылся в проходе.

Несколько минут Гриша ещё маялся на холоде. Когда раздался свисток, он с облегчением поднялся в вагон и запер дверь на замок. Он прошёл в вагон и нашёл нового пассажира лежащим на полке. Для успокоения совести Гриша ещё раз осмотрел тамбуры и туалетную комнату, подложил в печку три прессованные угольные шайбы и закрылся в своём купе.

В Нижний Новгород поезд должен был прибыть в половине седьмого утра. Гриша не спал предыдущую ночь от волнения, день выдался напряжённым и суматошным, и сейчас ему смертельно хотелось лечь и поспать. Он запер замок, разделся и скользнул под одеяло. Едва только сомкнулись веки, он погрузился в глубокий тяжёлый сон.

Гриша проснулся от холода и обнаружил, что трясётся даже под тёплым шерстяным одеялом.

«Пассажиры замёрзли!», – мелькнула в голове ужасная мысль.

Он вскочил с кровати, накинул штаны и китель и выскочил в коридор. К его удивлению печь оказалась горячей, но в вагоне, несмотря на это, царил могильный холод. Трясущимися руками Гриша застегнул брюки и китель, потом опомнился, что шлёпает по холодному полу босиком, вернулся в купе и обулся.

За окном серело утро. Гриша посмотрел на часы, лежащие на столике: пять сорок. Он снова вышел в проход и направился к пассажирам. Люди спали крепким сном, словно пронизывающий холод был им нипочём. Гриша прошёл сквозь весь вагон и в самом конце обнаружил окно, приоткрытое на несколько сантиметров. Из него бил сильный поток холодного воздуха.

«Неужели ночью кто-то тайно курил? – подумал он с возмущением и поднял створку до конца. – А если кто-то простудится, то жаловаться будут на меня».

Он вернулся к печи и бросил в неё три дровяные шашки, чтобы они дали быстрый жар. Потом он сверился со списком: пассажир с места номер три должен был сойти в Нижнем. Гриша вошёл в первый открытый отсек, нагнулся к тучному мужчине средних лет, лежащему на правом боку, спиной к стенке, и сказал чуть слышно:

– Просыпайтесь, скоро ваша остановка.

Мужчина продолжил спать.

Тогда Гриша протянул руку, взялся за плечо и чуть потряс.

– Вставайте.

Пассажир никак не отреагировал. Миша потряс ещё. Бесполезно. «Что за чёрт? – подумал он с раздражением. – Из пушки мне тут стрелять, что ли?».

Он потряс мужчину так сильно, что у того заколыхалась голова. И вот тогда Гришу и охватило какое-то недоброе предчувствие. Он взял пассажира за кисть, выглядывающую из-под одеяла, и обмер. Рука была холодной и твёрдой как камень.