— Ты хочешь сказать, что он мне ничего не сделает?

— Пока ты под моим покровительством — вряд ли. Из чувства самосохранения, — добавил Кондор насмешливо. — А теперь второе, и тут все серьезнее. Ахо не причинит тебе вреда, опасаясь моего гнева, но он может предложить тебе, скажем, сотрудничество.

— А его помощь может оказаться слишком дорогой, — поняла я.

Ну, по крайней мере, в сказках, которые моя память сохранила, иногда упоминалось, что не следует глупым детям и отчаявшимся девицам принимать помощь от хитрых и пронырливых нелюдей. Расценки у них не совсем гуманные и условия сделки почти кабальные.

— Все верно. — Кондор довольно улыбнулся. — Но дело не только в цене. Эта зараза умеет изворачиваться, и его помощь, поверь мне, может выйти тебе боком. Никогда не проси его об услугах и не принимай его подарки или предложения. И советам следуй с осторожностью. Ты вроде бы достаточно умна, чтобы не влипать в неприятности еще больше, чем уже влипла, поэтому я надеюсь на твой здравый смысл. Поняла?

Он наклонил голову набок.

— Да. — Я неуверенно кивнула. — А Сильвия?

— А Сильвия — совсем другое дело. — Кондор одним глотком допил остатки чая и снова откинулся в кресле, чуть прикрыв глаза. — Она не из младших, и ее гейс… договор создавали серьезно и вдумчиво. Для тебя она вернее, чем все сторожевые псы этого мира.

Наверное, это должно было меня успокоить, но нет. Слишком хорошо я запомнила то, что видела.

— И много у вас тут… таких? — спросила я и снова чихнула.

Кондор посмотрел на меня из-под полуопущенных ресниц. Кажется, он решил, что пока не хочет двигаться — вообще.

— М?

Мне показалось, что воздух вокруг меня вдруг стал теплее и будто бы суше, словно меня теплым ветром обдало.

— Фэйри, — ответила я. — Ну… Раз уж я столкнулась с… как ты сказал? Новой стороной мира?

— Достаточно, леди Лидделл. — Кондор еле заметно улыбнулся. — Я очень надеюсь, что скоро вы окажетесь в месте, где столкновение с ними будет исключением, а не правилом. — Он снова вздохнул и позволил себе потянуться. — А сейчас, Мари, найди в себе силы и остатки сообразительности и подкинь мне идею хорошего, правдоподобного вранья.

— Что?

Я непонимающе вскинулась и нахмурилась.

— Нужно придумать сентиментальную, глупую и крайне трагичную историю о том, как в дом Габриэля попала странная леди без гардероба, слуг и бумаг. — Он произнес это почти с театральным драматизмом. — Потому что все, что мы с Габриэлем делали и делаем, не совсем…

Он замолчал, пытаясь подобрать слово.

— Правильно с точки зрения религии? — подсказала я ехидно.

— Скорее, не принадлежит нам в той мере, в которой мы могли бы свободно им распоряжаться. И говорить об этом публично.

Кондор сел прямо, видимо, пытаясь добавить себе серьезности.

— Эм-м-м, — сказала я. — А вам не проще, ну, в служанки ее отправить там? Не знаю...

«Не проще ли вам стереть ей память, задурить мозг, еще как-то избавиться от лишнего груза? — думала я. Зачем опасным опытным интриганам еще одна порция возни с безалаберной и беспомощной девчонкой, на этот раз не защищенной никакими мнимыми божественными статусами?»

Кондор покачал головой и тихо рассмеялся.

— У тебя все еще странные представления о порядке вещей, заведенном в этом мире, Мари, — сказал он. — Пожалуй, ты права, но, боюсь, при всей твоей правоте у этой бедняжки просто нет нужной сноровки, и служанка из нее получится так себе. И тогда, боюсь, она быстро пойдет по другому, менее респектабельному и нравственному, но, несомненно, более выгодному пути. — Маг говорил со мной как с маленьким ребенком. — Я, конечно, не сомневаюсь, милая, что у тебя есть повод и право считать меня зловредным и безответственным. Но, знаешь ли, некоторые понятия о чести мне не чужды. Например, мне очень сложно оставить в беде ни в чем не виноватую девушку…