Я хочу признаться ему. Мне больно видеть его таким, он не понимает почему видит Луну в Делве. И считает, что это мои уловки, хотя я стараюсь быть Делвой, а не Луной.

Свою суть не спрячешь.

Я признаюсь. Потому что это все неправильно. Геррук ненавидит своего брата, который на самом деле спас меня, а не убил. А я вру прямо в лицо.

Барт и Геррук ненавидят друг друга, но все это такой бред. Они легко могли бы стать союзниками в борьбе против Талиаса.

Я вру, надеясь, что он никогда не узнает о моей лжи, но в то же время страстно желая быть узнанной. Потому что… потому что если просто намекнуть, то моей вины не будет в том, что Геррук узнал меня.

Барт сейчас не подключен к наушнику, и я могу сказать хоть что-нибудь. Навести его на правильную мысль.

- Геррук… я… - шепчу, поднимая на него взгляд.

Секунда. Смазанное движение и он оказывается рядом. Мгновение и его губы едва ощутимо прикасаются к моим.

15. Глава 15. Отец и сын

Геррук прижимается к моим губам. Мир вокруг взрывается изобилием ощущений. Мне страшно и мне невероятно хорошо.

Он тут, он рядом. И его тянет ко мне. Именно ко мне.

Даже моя новая внешность этому не препятствует. Это ведь самое яркое доказательство чувств мужчины.

Ему неважно кто я и где я – он найдет меня.

Хотя даже не знает, что это я.

Язык кронпринца проходит по губам, уговаривая меня ответить на поцелуй, намекая, что возьмет силой свое, если я не решусь разомкнуть губы.

Тут кабинку встряхивает, она кренится в сторону, словно вывернувшаяся на цепочке бусина, не удержав равновесия я бухаюсь в сторону Геррука.

Он подхватывает меня, устояв на ногах, под ладонью я чувствую бешеное биение большого сердца.

Лифт наклоняется снова, принимая нормальное положение и едет вниз, а мы стоим в его середине, хватаясь друг за друга, как обезумевшие.

- Быстро починили, - мрачно изрекает кронпринц.

Я снова набираюсь мужества, чтобы выпалить признание, но тут лифт останавливается и прозрачные двери з гулким звяканьем разъезжаются в стороны.

На пороге стоит король Талиас собственной персоной со свитой из нескольких приближенных.

Я шарахаюсь в сторону от Геррука, едва не спотыкаясь и дергано поправляю одежду.

- Что это? – голос короля звучит, как гром. – Мне показалось или вы обнимались?

Настороженные глаза смотрят то на меня, то на принца.

- Показалось, - равнодушно отвечает Геррук.

- Слушай ты, молокосос, - вспыхивает Талиас, - я вернул тебя сюда, возобновил в качестве наследника, а ты обжимаешься в лифте с моей женой?!

Талиас взмахивает рукой и вперед выходит огромный гвардеец из личной охраны короля. Он равняется с принцем и останавливается, выжидая следующих указаний.

- Ударь его! По лицу. Так, чтобы неповадно было. Пора заняться воспитанием сына, - вскрикивает Талиас.

Гвардеец замахивается кулаком на Геррука, но тот перехватывает его руку, пережимая запястье. Одним резким движением принц берется второй рукой за локоть противника, слышится хруст и тот взвывает от боли, отступая в сторону и баюкая руку.

Талиас бледнеет и шарахается в сторону, но Геррук быстро настигает отца и преграждает ему путь.

- Ты не вернул меня сюда, а умолял вернуться, - рычит принц, схватив Талиаса за плечо, - не возобновил в качестве наследника, а трусливо признал мои права, когда я намекнул на равный бой. Ты ведь знаешь, что проиграешь, если будешь играть по правилам. А в конце боя я убью тебя.

- И все-таки… власть в моих руках! – бормочет Талиас обескровленными губами.

- Есть те, кто этому не рады, ты просил меня стать твоим щитом, а теперь пытаешься подмять под свой станок, король? – невозмутимо спрашивает Геррук. – Я мог бы уехать, меня ничего здесь не держит, я добился всего сам и могу жить безбедно до конца времен, но что будет с моей родиной? Пока ты помрешь, то успеешь окончательно развалить все, над чем трудились наши предки.