Как он отреагирует, если я расскажу? Выбора нет, мы тут одни, он сломал лифт. И если… если Геррук пойдет дальше и решит меня раздеть, то он все поймет.

У меня лицо Делвы, но тело не ее. Тело мое – оно под закрытой одеждой. Если Геррук хорошо запомнил отличительные признаки моего тела, когда… когда мы были вместе – все пропало. Даже слов не понадобится – он меня узнает.

- Ты не знаешь, какой она была, - звучит отстраненный голос Геррука, как из-под гробовой доски, - никто не знал, кроме меня и Лэмба.

- Какой? – дрожащим голосом спрашиваю и вдруг невыносимо хочется прикоснуться к его плечу, твердому, как камень, но не сдвигаюсь с места, до посинения вцепившись пальцами в поручни.

- Теперь тебе интересно? – хмыкает Геррук и поворачивается ко мне.

В его глазах боль, звериное затаенное горе, как у волка, потерявшего волчицу. Кажется, будто кронпринц потерял свою жизненную силу и теперь он просто оболочка без внутренностей, метающаяся по углам в поисках чего-то нового, но все не то.

Он стоит на ногах с помощью своей чудовищной воли и смог встать с постели утром, хотя мертв изнутри.

Но он все также силен. Его тело крепко, точно здоровее и тверже моего.

И сейчас это тело делает шаг ко мне и нависает сверху, впившись в меня взглядом.

- Если закрыть на секунду глаза, то можно даже представить, что передо мной она, а не ты, - говорит он и ухмыляется, схватившись за поручни по обе стороны от меня, - да, вот этот беспомощный взгляд ты хорошо отрепетировала, эти сдвинутые к переносице брови – все напоминает ее, - он склоняется к моему уху и теперь наши взгляды не пересекаются, - но меня ты не обманешь!

- Н-не обман-ну?

- Нет. Я подозреваю, что вы с Бартом заодно, он не мог действовать в одиночку. Во дворце ты ненавидела Луну больше всего. И сейчас расскажешь мне где Барт, иначе очень горько пожалеешь!

- Ты ошибаешься, принц…

- Молчи! – рычит он и бьет стену слева от моего плеча. – Сейчас все, что должно вырываться из твоего рта – координаты местонахождения моего брата.

Я стискиваю зубы и отворачиваюсь в сторону. Если сказал молчать, значит буду нема, как рыба.

Тем временем рука Геррука скользит, но моему плечу и стягивает плотную ткань вниз. Я испуганно дергаюсь в сторону, но вторая сильная рука обхватывает меня за талию.

Он прижимает меня к себе и нос его вдыхает аромат моих волос. Я кошусь на него испуганно – глаза Геррука закрыты, но если он их откроет, то может заметить родинку. Мою родинку.

- Такая же талия… тот же запах волос, глаза, такие же испуганные и выразительные. Подумал бы… что ты ее поглотила, или что она – это ты. - Говорит хрипло.

Он отстраняется от меня быстро и делает шаг в сторону. Взгляд, направленный на меня суровый, внимательный.

Вдруг Геррук резко выдыхает и отворачивается.

- Схожу с ума, - шепчет он.

На секунду я замечаю на его лице выражение растерянности.

- Ты… что ты делал ночью в палате Лэмба? – спрашиваю осторожно.

- Твои птички еще не донесли? Перестань платить им – плохо работают.

- Я видела, как ты собирался открыть крышку капсулы.

- Что ж, - хмыкает он и разводит руками, - можешь рассказать Талиасу, хорошо, мне плевать. Я приходил несколько ночей, чтобы вкалывать ему противоядие. Лично. Потому что теперь нельзя доверять даже кровному брату. И каждый раз к вечеру состояние Лэмба ухудшается. Вы его травите, а я вытягиваю из преисподней. Я бы вынул его из капсулы и спрятал от вас, если бы это не грозило ему сейчас мгновенной смертью.

Я долго выдыхаю, собираясь с силами.

Геррук не хочет смерти Лэмба. Он спасает его.