Изумрудное атласное платье-русалка такое узкое на бедрах, что облегает меня как вторая кожа. Нервная дрожь прокрадывается от желудка к низу живота.

Ладно.

Перекинув уложенные волнами локоны на одно плечо, я стягиваю белье и снова разглаживаю платье.

Мама, как всегда, оказалась права. Без белья я не выгляжу вульгарно. А вот с ним было наоборот. Хотя теперь я чувствую себя обнаженной – такое волнующее ощущение.

Нанося каплю масляных духов на запястье, замечаю, как подрагивают кончики пальцев, и сурово напоминаю себе, что я давно не девочка, которая собирается на экзамен. Я взрослая. Даже получается улыбнуться. Однако в животе все беспокойно колышется от предвкушения. И я снова гоню прочь панические мысли.

Все пройдет отлично! Иначе и быть не может

3. Глава 3. Полина

Для меня не столько важно, как оценивают мой труд окружающие, сколько внутреннее ощущение удовлетворения от проделанной работы.

Цель. Действия. Результат.

Эти три слова – моя молитва порядку и уверенности в завтрашнем дне.

Эффи в шутку часто называет меня “девочка-план”.

Не важно, был ли это школьный проект по обществознанию, курсовая или мероприятие на целый город – я всегда составляю дорожную карту. Планирование помогает мне сконцентрироваться и долгое время оставаться собранной, но наконец можно вздохнуть спокойно.

Праздник удался.

Несколько минут назад отгремели последние залпы фейерверка, в угольную высь устремились небесные фонарики. Семьи с малышами вот-вот отправятся по домам, чтобы уложить детишек в кроватки. Молодежь не спешит расходиться.

Мои друзья уже заняли одну из беседок, где есть шезлонги, и продолжают отмечать. Прежде, чем присоединиться к ним, я должна загляну в другую, точно такую же, задрапированную белой органзой и украшенную серебристыми светлячками гирлянд, где подготовлен фуршет для городской элиты.

Вечерний воздух приятно освежает кожу. И как же хочется скинуть обувь. Дорожки в парке у летней эстрады подсвечиваются встроенными в плитку светодиодами на солнечных батареях, поэтому здесь нереально заблудиться. Я ненадолго задерживаюсь в тихом месте под вязами, которые два десятилетия назад высаживала моя мама вместе со своими подругами, расстегиваю тонкие ремешки и наступаю на прохладную плитку босыми ногами.

Господи, как же хорошо.

Несколько минут я стою так, наслаждаясь тихим вечером, затем перекидываю волосы на одно плечо, наклоняюсь, чтобы подобрать босоножки, и замираю.

Кожа на спине и руках становится “гусиной”.

Да что такое?

Вновь появляется то же чувство, которое я испытала днем. Кажется, что на меня кто-то смотрит. Однако, резко оглянувшись, я вижу только молодую пару с прогулочной коляской. Семья пересекает парк метрах в десяти от того места, где стою я. Аккуратно подстриженные кусты кизильника обступаю дорожку с обеих сторон. Поблизости никого, но в глубине парка кто-то движется.

Чистый ночной воздух вдруг становится плотным.

Сложно объяснить свое состояние – но мне очень не по себе. Волоски на коже встают дыбом. С нарастающим напряжением я всматриваюсь в темноту за живой изгородью, где, как мне показалось, от ствола дерева отделилась высокая тень.

— Кто здесь?! — спрашиваю довольно громко.

В ответ – тишина. Только вдалеке слышен смех и музыка.

Я медленно выдыхаю.

Похоже, кто-то сегодня переутомился.

С этой мыслью крепче стискиваю пальцами ремешки босоножек и иду прочь.

— Поздравляю! Это успех, — в беседке для фуршета меня приветствует мама. — Были мелкие недочеты, но в целом все прошло достойной. Ты хорошо потрудилась, милая.