Стас – мой первый молодой человек, с которым у меня серьезные отношения. Он никогда не давал повода для ревности. И потом, ревнуют только неуверенные в себе люди.

— Я просто волнуюсь за тебя, — голос матери смягчается. — Не хочу, чтобы тебе разбили сердце. Помнишь, что я говорила? Ни один мужчина не стоит наших слез, а тот кто стоит…

— … никогда не заставить нас плакать, знаю, — продолжаю я.

Она наконец переводит на меня взгляд – свои изумительные глаза цвета янтаря.

— Так ты уверена, что твой Стас из второй категории?

— Уверена.

— Что ж… — мама делает глубокий вздох, который знаменует конец нашего разговора. — Идем одеваться, милая.

Через двадцать минут я слышу, как четко выстукивают по полу каблуки, после чего мама входит в мою гардеробную.

— Не знаю… — я встаю к ней лицом и забываю, что хотела сказать.

На маме комбинезон с корсетным верхом оттенка топленого молока, который выгодно подчеркивает ее тонкую, как у девушки, талию. Я невольно любуюсь ее сияющей кожей и уверенным видом.

— У меня глаз как алмаз. Сидит отлично! — в свою очередь она разглядывает меня.

— Мне кажется, что это платье не совсем подходит случаю.

— Да одно это платье способно украсить своим видом любое торжество, — возражает мама. — Ну-ка, дай я на тебя посмотрю… — ее взгляд придирчиво скользит по мне. — Красивая. Дьявольски. Ради такой красоты мужики должны рвать друг другу глотки, а ты спуталась с этим неудачником.

Я закатываю глаза. Она снова за свое.

— Стас не неудачник. Дедушка считает, что у него блестящее будущее. Как ты можешь говорить такое? Он же сын твоей подруги? — мне обидно слышать от нее подобное.

— Кстати, надо позвонить Наде, я так и не уточнила, в чем она придет, — мама игнорирует мое возмущение. — Я говорила, что нас будут снимать для обложки “Семейного очага”? — сообщает она. Я киваю. — И чуть не забыла… Я сейчас.

Мама выходит из гардеробной и назад возвращается через пару минут.

— Ух ты! Твоя брошь, — я опускаю голову и любуюсь маленькой золотой ящеркой, украшенной изумрудами, которую мне прикалывают на грудь.

Прыткая ящерица – это логотип управляющей компании Зеленого Лога. Вообще, таких брошей было три. Когда-то их сделал на заказ мой дедушка – Георгий Демидов и подарил нашим матерям-основательницам.

— Ну вот, — удовлетворенно вздыхает мама. — Отныне каждый в городе будет знать, кто тут хозяйка.

— Ну точно! Хозяйка Медной горы.

— Повернись, — жестом просит меня покружиться. — Нет, так дело не пойдет.

— Что такое? — я оглядываю себя.

— Это платье с бельем не носят, — сообщает мама.

— И что ты предлагаешь?

— Снимай стринги, девочка.

Я давлюсь воздухом. Ее требование кажется мне слишком нелепым.

— Идти голой? Это негигиенично. Это омерзительно, мама! У нас семейный праздник. Что, если кто-то поймет, что я без белья?

— В этом-то и смысл таких платьев, глупая. Пусть кумушки с окраины одеваются кое-как, — произносит она. — Девушке нужны два качества: она должна быть стильной и потрясающей. Коко Шанель, мой ангел. Или сними это платье и надень что-то менее провокационное, или иди и потряси их всех, — распоряжается мама.

С этим она оставляет меня одну.

Пошевелив пальцами ног в босоножках из бронзовой кожи на десятисантиметровой шпильке, я провожу ладонями вдоль талии и морщу нос. Подушечки пальцев натыкаются на тонкие ниточки трусиков. Скинув босоножки, я собираю подол платья и подхожу к шкафчикам с бельем, чтобы надеть бесшовные трусики-невидимки. После чего оглядываю себя в ростовое зеркало и с досадой признаю, что белье здесь явно лишнее.