— Галя, присоединяйся к нам, — приглашает ее мама после небольшой заминки.

— Мам, пойдем, — следом за женщиной в беседку впархивает Эффи.

— Что-то случилось? — хмурится Стас.

— А ты у своей мамашки спроси, — язвительно отзывается Галина. — Если не секрет, сколько лет вы уже трахаетесь за моей спиной? — она в упор смотрит на Надежду Олеговну.

— Галя, давай ты сейчас успокоишься. Мы найдем место потише и поговорим, хорошо? — поднимается та.

Я перехватываю несчастный взгляд подруги.

— Да о чем еще с тобой говорить, сука ты такая?! — рявкает ее мама. — Замять все хочешь, да? И дальше с моим мужем кувыркаться. Я знаю, что это ты! Я все знаю!

Я прикусываю губу, когда меня осеняет.

Любовница отца Эффи – это моя будущая свекровь.

Офигеть.

— Мам, пойдем, пожалуйста! Не надо! — Эф тянет свою мать за руку, но та резко дергает локтем и с угрожающим видом направляется к Надежде Олеговне.

— Еще раз подойдешь к нему, хотя бы улыбнешься, мразь, я тебя кислотой оболью! — шипит она с перекошенным от злобы лицом. — Поняла?!

— Мама! Хватит! Пойдем! — Эффи снова тянет мать назад.

— Галя, ты создаешь себе большие проблемы, — встревает моя мама. — Иди домой, проспись и не заставляй свою дочь краснеть из-за тебя.

Она тоже встает и подходит к Надежде.

— Да пошла ты! — огрызается женщина. — Пошли вы все, знаете куда?! Основательницы, блядь! Потаскухи вы – вот вы кто! Своих мужиков нет, так на чужих лезете! — истошно вопя, она бросает бутылку в маму и Надежду, но промахивается.

Бутылка врезается в деревянный столб и разлетается на множество мелких осколков, разбрызгивая красное вино. Мне на лицо попадает несколько холодных капель. Шокированная, я провожу языком по губам и ощущаю на нем терпкий вкус Черного муската. Стас вскакивает. Его рубашка тоже испачкана – на груди расползается бурое пятнышко.

А потом откуда-то издалека раздаются голоса и крики.

— Пожар! Пожар!

4. Глава 4. Полина

Мне почти всегда удается сохранять самообладание. Когда внутри бушует ураган, внешне я остаюсь спокойной. А вот сейчас я выбита из колеи. На лбу даже пот выступил.

Огонь уже потушили, но картина у летней эстрады все равно удручающая. В воздухе пахнет жжеными спичками.

Сгорела фотозона. Фанера вспыхнула, как стог сена, и все, что осталось от места, где сегодня делали селфи и фотографировались целыми семьями зеленологцы – почерневший остов винтажного велосипеда, дачная утварь из эмали и металлические направляющие.

Мои соседи и знакомые, те, кто не успел разойтись по домам, снова стягиваются к летней эстраде.

Возьмусь предположить, что они думают, глядя на меня, стоящую перед пепелищем, и дрожащую, как осиновый лист.

Ее мать бы такого не допустила.

Конечно. Ну вот а я облажалась. И праздник, который завтра все должны были обсуждать в позитивном ключе, закончился не самым приятным образом.

Я мысленно накидываю новый план.

Во-первых, немедленно распорядиться, чтобы привели в порядок территорию.

Во-вторых, связаться с Соней – владелицей магазина "Мой милый дом", которая предоставила реквизит для фотозоны, и обсудить сумму ущерба.

В-третьих, выяснить, какого черта здесь произошло.

Я ловлю себя на том, что все еще держусь за голову, когда кто-то опускает руку мне на плечо.

— Вот. Нашли в траве.

Я оглядываюсь и вижу Стаса. Он показывает мне помятую пластиковую бутылку.

— Что это?

— Жидкость для розжига. Поэтому вспыхнуло так быстро.

Я сглатываю. Мои версии про замкнувшую гирлянду и непотушенную сигарету и так выглядели неубедительно. Но умышленный поджог? Мне такое даже в голову не могло прийти.