Даже забавно, что сквозь тот негатив, которым жил последнее время, он всё-таки смог почувствовать это невероятное ощущение.

— Эй, Рональдо, тише, — рассмеялся, поглаживая выступающие бугорки. Это действительно чудо. Некий посыл, что по-своему возвращал к жизни.

— Если бы ты только видел, что он вытворяет по утрам, — заулыбалась Марина.

— Сыно-о-ок, — поглаживал оголенную кожу, примеряя на себя непривычную роль. В этом был особый кайф, то, что не поддавалось описанию. — Проказник! Блин, затаился. Чего это он?

— А это он потому, что боится тебя. Нужно просто больше разговаривать с ним, — включила шарманку Марина, но вовремя спохватилась, поймав предостерегающий взгляд.

Вал убрал руку. Магия тактильного контакта исчезла. Малыш тоже затих, оставив её внутренности в покое. И на что она только надеялась?

— Так что там насчёт УЗИ? — напомнил, становясь прежним Дударевым.

— Я хотела, чтобы ты пошел со мной, — промямлила разочаровано, потерпев в очередной раз фиаско. Думала, после Юлиного исчезновения он станет другим, да не тут-то было. — Пойдешь?

— Пойду, — вздохнул, устало прикрыв глаза. Будто у него был выбор.

9. Глава 9

— Смотрю я на тебя, Петрунина, и диву даюсь: рожать скоро, а ты всё на работе.

— Да какой там скоро, — заулыбалась счастливо, поглаживая свой «фитнес мячик». Когда была беременна Сашкой, живот был в разы меньше. — Ещё как минимум полтора месяца.

— Конечно, конечно, — проворчала подруга, продолжая надоумливать меня. — Ты ещё немножко поскачи тут как лань, наклонись раз двадцать и тогда посмотрим, сколько ты ещё сможешь вынашивать своего богатыря.

Между прочим, это у неё повседневный процесс. Не то, чтобы характер был такой, лишь бы поумничать или почитать нотации. Нет. Просто Света действительно переживала за меня и когда будучи на седьмом месяце беременности я каждое утро являлась на работу, она не упускала возможности задать трепки и хоть как-то вправить мозги.

— Ну так в декрет иди, а мы тут как-нибудь справимся. Пойми, тебе отдых нужен, спокойствие, вон, ноги как отекли. Скоро даже в валенки не влезешь.

— Да всё у меня нормально с ногами. С Сашкой тоже так было, скоро сойдут. А в квартире мне скучно.

— Во странная! Только я всё не могу понять – у тебя настолько проблемы с деньгами или это просто упрямство?

И началось. Да, да, я в курсе, как её Сенечка сдувал с неё пылинки. Как едва не носил на руках, оберегая все девять месяцев, «мой Глеб совсем совесть потерял, отпуская меня на работу на таком сроке». Только у них с Сенечкой было всё по любви! Я когда носила под сердцем Сашку – тоже не жаловалась. Тогда всё было иначе, всё по-другому. А сейчас… Оставаться в трехкомнатной квартире после огромного просторного дома было то же самое, что сидеть в клетке.

В садике было в разы веселее. Всё-таки привычный ареал обитания. Дети, занятия, манная каша, а самое главное – сын. Он, как и прежде, был со мной рядом.

После того, как Глеб увез нас в эти края, я с ходу принялась за поиски работы и хорошего садика. Хотела одним выстрелом сразу двух зайцев. Осуществить задуманное получилось, правда, только наполовину.

Когда в отделе кадров слышали о моем положении – сразу оглушали категорическим «нет!». Никто не хотел брать на работу воспитателя, который спустя пару месяцев уйдет в декретный отпуск. Но как же Сашка? Как же он без меня? Неет, я не могла без него и минуты, особенно в свете последних событий. Всё казалось, что Глеб заберет его, спрячет где-нибудь, а потом приступит к своему грязному шантажу. От него можно было ожидать чего угодно.