– У вас уходит на это много времени?

                Он чуть пожал плечами:

– Я не считал. Да нет, наверное. Утром, сразу после восхода солнца, я спускаюсь в подземелья и посылаю импульс. За время завтрака эта искра силы успевает пройти вдоль границы, и мне остается только спуститься и посмотреть, есть ли разрывы или истончения. Если есть – восстанавливаю Рубеж. Вот это занимает часа два-три. После обеда нужно послать еще несколько импульсов – долить силу. И малый ритуал наполнения каждый третий закат. Но это, по счастью, на открытом пространстве, не в подземелье.

– Четверть жизни вы проводите в подземелье, – округлила глаза я.

– Да. Не так давно я узнал, что из-за этого отца пытались низвергнуть. Мол, дела Совета Магов и Траарна не терпят над собой вечно занятого Рубежника. Была сложная ситуация. А я и не заметил.

– А сколько вам было лет?

– Восемь.

– И как вы должны были заметить?

                Король промолчал. Видимо, это было что-то слишком личное. Хотя кто их знает, этих магов. Может, они к восьми годам уже вполне себе взрослые личности? Не удивлюсь, не удивлюсь.

                Боже мой, я ведь впервые за последние дни выхожу на улицу! Под солнце чужого мира! А может, их два? Хотя это я бы увидела в окно.

                Солнце как солнце, а вот воздух чуть более сладкий, чем в покоях. Цветы и травы выглядят не так чтобы совсем экзотично, но знакомых сортов я не обнаружила.

– Прошу сюда. – Линед показал мне на какую-то плоскую овальную штуку. – До поляны довольно далеко, а лошадей в королевской резиденции нет. Сами понимаете почему.

– Да, милорд.

                Конечно, я тут уже много чего «сама понимаю почему». Но тут мне и правда повезло – книга «курьезы Траарна» больше похожа на сборник идиотических законов. Так, один из королей Траарна, будучи в сильном подпитии, упал лицом в лошадиное яблоко. И, не успев протрезветь от этой жизненной несправедливости, что-то такое намагичил, что лошади в королевском парке дичают за пару часов. Потом-то он протрезвел, но снять собственное заклятье не смог. Зато это дало разгон артефакторике. Но об этом в той заметке больше ничего не было сказано.

                Плоская штуковина задрожала и поднялась в воздух. От земли мы оторвались примерно на полметра, и уже одно это привело меня в ужас.

– Как-то мне не по себе. А поручни? Здесь есть поручни?

                Боже, какой кошмар. Бедная Жасмин, гадкий Аладдин ведь постоянно таскал ее на своем коврике! Точно, они же сидя летали.

– Ваше Величество?

– Сидя – ближе к земле, – отозвалась я.

                И на самом деле, когда я села, страх утих. Оно и правильно, сидя-то упасть сложнее.

– Прошу прощения, я не подумал. – Линед легко опустился рядом со мной. – Надо было брать дамский ленвинд.

– Ничего, просто накатило.

                Мы сидели, соприкасаясь плечами, мимо проплывали верхушки кустарника, и мне захотелось попробовать подняться повыше.

– Но вы же напуганы.

– Но уже нет.

                К поляне грифов мы мчались над верхушками деревьев. И это не страшно, если ты, во-первых, сидишь, а во-вторых, крепко держишься за короля. Он же Рубежник, он спасет.

                Линед, очевидно, думал так же. Поэтому я не сразу заметила две вещи: во-первых, он крепко обнял меня за талию и, во-вторых, увеличил скорость полета. У короля оказалась воистину железная хватка, и я расслабилась. Чем быстрей и выше мы летели, тем четче я видела колдовской щит. Он возник впереди, как лобовое стекло у машины, и ветер свистел по сторонам, не задевая нас.