«С чего совершенно чужому человеку проявлять к тебе заботу, Варя?» — усмехается надо мной здравый смысл.

Ну, зачем-то же он привёз меня сюда, разве это не забота?

— Завтракала, — отвечаю.

— Хорошо, а то свалишься без сознания, а мне за это отвечать, — холодно бросает и откидывается на спинку стула.

Так вот оно что, переживает, что его к ответственности привлекут. А ты, Варенька, уже придумываешь всякое. Никому нет до тебя дела, кроме твоих друзей.

— Ваш заказ, — раздаётся сверху, и брюнетка-официантка ставит перед Беловым тарелку борща, всё так же улыбаясь. Интересно, у неё рот не болит столько лыбиться?!

Обратив своё драгоценное внимание и на меня, она быстро ставит миску с супом передо мной, и в очередной раз улыбнувшись следователю, уходит виляя бёдрами, обтянутыми чёрной юбкой.

— Шею свернёте, товарищ милиционер, — усмехаюсь, замечая, как Белов смотрит вслед девушке.

— Переживаешь? — спрашивает, схватив со стола ложку.

— Конечно, — заявляю. — Свалитесь лицом в тарелку, придёт полиция, вопросы-допросы, свидетелем ещё запишут, потом таскайся по участкам и объяснения давай. Мне это надо?! — серьёзным тоном отвечаю.

— Заноза ты, Комарова, — качает головой мужчина и принимается за еду. — Ешь давай, мне тебя ещё допрашивать, — кивает на мою тарелку.

— А нельзя совместить приятное с полезным? — глазками хлопаю.

— Нельзя, Комарова, — цокает языком, едва головой мотнув.

— Мне всё равно нечего вам сказать, — пожимаю плечами, словно мне всё равно.

На деле это не так, я встала ни свет ни заря, поплелась на другой конец города в мороз и почти весь день мотаюсь. Мне уже домой хочется, тёплую ванну принять, фотографии разобрать и под одеяло спрятаться.

— Я так не думаю, — не соглашается со мной, точнее не верит. — Оказаться на месте преступления один раз — возможно случайность. Но явиться туда во второй раз, как только тебя из полицейского участка выпустили — это уже не просто так.

— Ну, я ведь…

— Историю с таксистом детишкам на ночь будешь рассказывать, — перебивает, уже поняв, что я скажу.

— Где я детишек возьму? Ваших одолжите? — смотрю на него в ожидании.

Это такой способ узнать, женат ли он, Варя?

— Увы, но нет, — разводит руками. — И даже если бы у меня были дети, вряд ли бы я стал доверять их такой занозе, как вы.

— Думаете, я не в состоянии за детьми присматривать? — обиженно спрашиваю, наклонив голову набок.

— Вы за собой с трудом присматриваете. Ночами гуляете, заблудились два раза за день, в полицию как на работу ходите, — проговаривает, осталось только пальцы загибать, чтобы все мои «достижения» посчитать.

— Может, я полицейским стать хочу? — усмехаюсь, выгнув брови.

— Ну да, конечно, тогда я фотомодель, — фыркает господин следователь.

— У Вас бы вышло, — бросаю, и Белов даже борщом давится.

— Комарова, мало, что кровь мою пьёшь, решила окончательно добить? – кашляет, а я едва от смеха сдерживаюсь.

— Держите, — протягиваю ему свой стакан воды, и на несколько минут мы оба замолкаем, занимаясь обедом.

— Так что вы делали на том складе? — спрашивает, справившись с борщом, и я загораюсь.

Чем быстрее я ему что-то отвечу, тем быстрее он меня отпустит домой, и мы больше никогда не увидимся. Только почему-то эта мысль вызывает грусть. Это очень странно и не нормально.

— Я собираю в альбом все заброшенные здания в городе, чтобы показать, какими они были когда-то и во что их превратило время и люди, — серьёзно и уверенно проговариваю.

— Борец за архитектуру? — вопросительно на меня смотрит.

— Типа того, — киваю поспешно.

— Понятно, — задумчиво произносит. — Что-то видела утром?