— Что известно? — спрашиваю, подойдя к чёрному микроавтобусу, где парни готовятся.

— Здесь живёт бывшая жена и двое его детей, — отвечает Дубов.

— Так, а зачем так много людей тогда? — прищуриваюсь я, окинув взглядом группу захвата.

— Есть предположение, что он держит их в заложниках, — влезает Вова.

— Собственную семью? — вопросительно выгибаю брови.

— Десять лет назад его жена сдала, — ответ лейтенанта ставит всё на свои места.

— Понятно. Так, все по местам, и по моей команде заходим, — громко обращаюсь ко всем присутствующим.

— Бронежилет, — подходит ко мне Костя.

— Уйди отсюда, — отмахиваюсь от него я.

— Руслан, охота в больничке полежать? — с укором произносит.

— Я там никогда не лежал, — сухо отвечаю, доставая табельный из кобуры.

— Конечно, ты ведь сбегаешь, как только пулю достают, — фыркает друг.

— Здание окружить, — приказываю группе захвата, и те, кивнув, разбегаются. — Всё, пошли! — командую, и, едва выходим из-за угла здания напротив дома, где прячется подозреваемый, как раздаётся выстрел. — Назад! – рявкаю.

— Ещё шаг, и я её пристрелю, — прилетает из открытого окна на втором этаже.

— Баранов, не будь бараном, — кричу, выглядывая одним глазом.

— Мне терять нечего, вы и так меня вычислили, — роняет отчаянно.

— Не пугай своих детей, — продолжаю я.

— Они не мои, эта шлюха нагуляла их, — проговаривает и раздаётся женский крик.

— Подожди, — говорю и, спрятав ствол обратно в кобуру, поднимаю руки и выхожу из-за угла.

— Руслан, твою мать! — прилетает в спину голос Кости.

— Не приближайся! — орёт Баранов и дуло пистолета на меня направляет.

— Тихо, — застываю на месте. — Смотри, ты в любом случае не убежишь, дом окружён.

— Я застрелюсь, — угрожает. — Сначала её пристрелю, потом себя, — повышает голос и стволом в висок женщины тычет.

— А, ну это другое дело, — вздыхаю, усмехаясь. — Валяй, — махнув рукой, смотрю на растерянное лицо Баранова.

— Белов, ты с дуба рухнул? — шипит из-за угла Костя.

— Ну, чего ждёшь? Пристрели её, вышиби себе мозги, я вызову спецов, они заберут тела, и я поеду домой. А то я и кофе не успел выпить, — проговариваю и демонстративно зеваю.

— Ты больной? — нахмурившись, Баранов теряет бдительность, расслабив и опустив руку с пистолетом. — Я ведь не шучу.

— Да я понял, — пожимаю плечами. — Ты просидел в тюрьме десять лет за преступление, которого не совершал, вышел, решил отомстить тому, кто тебя подставил. Отомстил, — киваю. — Застрелил его, что дальше?

— Он семью мою забрал, а меня на нары отправил, — орёт так, что слюни летят.

— Так вроде дети не твои, а жена… баб больше нету, что ли? — продолжаю отвлекать, одновременно слушая наушник: часть группы захвата, уже под его дверью.

— Я их отец! — рявкает, снова дуло пистолета в башку бывшей жены направив.

— Ну ты определись уже, Баранов, то твои, то не твои, — развожу руками.

— Мне это надоело, — говорит и оружие с предохранителя снимает.

— Ты бы оправдал себя, сдал бы Жарова нам и жил бы себе спокойно, — игнорирую его жест, точнее вид делаю.

— Спокойно? — горько усмехается. — Ни работы, ни денег, ни семьи. Нахрен мне такая жизнь?

— Всё можно исправить. Но проще руки на себя наложить, да? — смотрю на него и на бледную как снег женщину рядом с ним. — Дети-то в чём виноваты? Убьёшь ты сейчас их мать, сиротами оставишь, — очень не к месту в голове всплывает Комарова и её слова, что родителей у неё нету.

Ну куда вот сейчас мысли об этой занозе? Ладно, я уже не удивляюсь, что она ко мне в голову лезет днём и ночью, но не в такие моменты же. Мало того, что она появляется, где не стоит, так ещё и мысли мои оккупирует не вовремя.