— Вали ее, иди сюда, краля!

Все повторяется, только на этот раз хуже. Я слабая, и Савелия нет рядом. Скорее всего, он разрешил им войти, иначе бы они не были такими смелыми.

Я не знала до этого момента, что такое, когда тебя разбирают буквально на куски. Да, Крутой тогда наказывал меня, но это был он, и он делал это сам. А теперь их трое. Голодных, озлобленных мужиков, дорвавшихся до добычи.

И все случается так быстро, грубо, больно для меня.

— Нет, не надо, умоляю, НЕТ!

— Тихо, заткнись, сука!

Кусаю одного за руку, выворачиваюсь, за что получаю добротную пощечину. Лопается губа, и вот они ставят меня на колени. Разрывают на мне майку, сдирают лифчик, перебрасывают меня, как куклу, из рук в руки.

— На пол ее, держи ноги, Андрюха, быстрее!

Кажется, я громко кричу, но на деле выходит писк, у меня нет сил на сопротивление. Чувствую, как меня повалили на пол, как один начал держать за руки, а второй начал разводить ноги в стороны и фиксировать их.

— Не надо! Прошу, хватит, нет, не надо! Не надо!

Я задыхаюсь, чувствую себя птичкой, которой ломают крылья. Вот сейчас гиены раздирают добычу – и лев, конечно, знает. Он разрешил это творить со мной, я уверена, а после звук в двери, ручка повернулась, но там закрыто, и я ору до срыва связок:
— ПОМОГИТЕ!