- Ах ты!.. Ты все врешь, родители просто надеются меня удачно замуж продать, вот и тратят деньги - я-то красивая, в отличие от некоторых!

- Эни, немедленно извинись, - встряла наконец я, с опаской глядя на повлажневшие, но тут же вспыхнувшие злобой глаза Лори.

Боги, ну и манеры! Я тоже такой была? Нет, дома я могла вести себя и похуже, но на людях - никогда.

- А ты вообще бы помолчала! Это все вообще из-за тебя случилось… - обратила на меня внимание Эни, - Это ты…

- Мари, расплатись за то, что вы выбрали, - попросила я и схватила Эни и Лори за локоть, выводя их на улицу.

Вот поэтому я не хотела видеть свою семью. Хотя по отдельности к сестрам я плохо не относилась, стоило нам собраться вместе, это всегда превращалось в мелочные ссоры и разборки. Утомительно и совершенно бессмысленно.

- Вы как себя ведете? - мой голос был тих, но даже я сама удивилась, услышав, насколько он дрожал от едва сдерживаемого бешенства, - Если я еще раз услышу подобное, тем более - когда мы не дома, я тотчас закажу вам карету и отправлю домой. У меня нет времени разнимать вас, словно диких кошек! Вы хоть сами понимаете, как выглядите со стороны? Никто бы не угадал в вас дочерей дворянина, обычные базарные бабы.

- Конечно, тебе же на нас плевать! - воскликнула Эни, - Лишь бы самой хорошо было…

Эни всхлипнула и отвернулась. Дернулась, чтобы убежать, но я держала ее крепко. От мысли о том, что с ней может случиться, если она сейчас обиженно убежит не пойми куда, сердце нервно кувыркнулось в груди.

- Сейчас вернемся домой, можешь закрыться и обижаться сколько хочешь. А пока веди себя прилично.

Лори молчала, опять остекленевшим взглядом уставившись куда-то вдаль, но не спорила. Наконец из лавки вышла все такая же сияющая радостью Мари.

- Эни, я и тебе всякой прелести захватила, не дуйся! - сверкнула ямочками на щеках младшая.

Стоило нам вернуться домой, Эни тут же убежала в одну из небольших гостевых комнаток и закрылась там, громко хлопнув дверью. Лори тоже молчала, и только Мари продолжала заполнять тишину своим щебетом.

Голова гудела, и я помассировала виски, приложила похолодевшие ладони к глазам. Так и знала, что ничего хорошего из этого визита не выйдет!

Я заперлась в своем черном-черном кабинете в компании своих черных-черных мыслей и томиком дешевого бульварного чтива под названием «Бунтарка и ее нежный диктатор». Ничего лучше, когда нервы сдают, а «лучше» в ближайшее время не предвидится, человечество еще не придумало!

О том, что я порой зачитываюсь такими вот любовными романчиками, когда напряжение начинает немилосердно сдавливать виски знал только Орхан, который мне этот способ расслабляться и посоветовал. У него самого в его родовом поместье в библиотеке была оборудована целая тайная комната с коллекцией таких книг. Можно было бы подумать, что это было его грязным секретиком, но, в отличие от меня, Орхан не стеснялся, кажется, вообще ничего. Свою «тайную» комнату он демонстрировал гостям в первую же очередь, от души хвастаясь по-настоящему огромной коллекцией.

«Искренние и пылкие чувства не могут не действовать плодотворно на нас, понимаешь? - восхищался Орхан, подсовывая мне книженции из своей коллекции, - Эти книги вселяют в нас веру в любовь, веру в чудо! Такой сухой девочке, как ты, надо обязательно читать хотя бы по романчику в месяц, а то заплесневеешь!»

- Она сжала его порочную плоть… - прошептала я под нос, - Ага! Порочная плоть - записываем…

У меня была отдельная тетрадочка, куда я записывала все метафоры и эпитеты для, так сказать, порочных мест. Рядом с каждым словосочетанием ставила зарубки, чтобы когда-нибудь рассортировать их по популярности. Это и правда замечательно отвлекало от дурных мыслей!