Азраддон на мою голову, как я только могла в разговоре с драконом перейти с ним на «ты»?! Да я сама только что сунула свою голову в его огнедышащую пасть! Вернон Фарг точно этого так не оставит…

Да, шанайр драконы почитали, перед Истинными они даже преклонялись и считали их чуть ли не богинями. Но даже им они не позволяли себя унижать и называть на «ты». Я же только что сделала и то, и другое.

— Ты мне уже надоела, от тебя одни неприятности, — прорычал драк мне в лицо, обращаясь ко мне как к простолюдинке. Но я это заслужила, ведь я первая переступила эту запретную черту.

— Сын, ты тоже неправ!

Его мать тут же вскочила со своего кресла и зачем-то встала между нами словно неприступная крепость. И даже в таком состоянии, я обратила внимание на её потрясающую для преклонного возраста фигуру.

— Дриана, я, как ваш дракон, приказываю вам в наказание прислуживать Фатиэлле. Будете выполнять все её прихоти вплоть до полной луны. Если вы этого не выполните, то завтра же отправитесь обратно в замок Лимбардуса Третьего.

— Да с превеликим удовольствием! Будет кому рассказать про то, как вы занимались здесь зеркальной магией, превращаясь в калеку и неизвестно ещё в кого! Также я не забуду рассказать вашим старейшинам о том, что на ваших землях давно уже пропадают дети, а вы это почему-то скрываете… Какими страшными злодеяниями вы тут занимаетесь, Вернон Фарг?

Не успела я закончить, как его мать ахнула и побледнела так, что её лицо стало похоже на лик каменной сильфиды, стоящей при входе в рыцарский зал. Мне даже показалось, что шанайра едва не упала в обморок.

Интересно, она так испугалась из-за того, что её сынок занимается всякими мерзостями, или потому что все об этом узнают?

Но я так и осталась без ответа, поскольку в то же мгновение раздался оглушительный лай, и в зал влетел Минтака…

Я еще никогда его таким не видела, в щенка будто бы вселился демон. Причём меня он словно не заметил, маленький цербер сразу же накинулся на мадам Фарг. После чего раздался женский визг, и знатная шанайра бросилась прятаться за спину сына.

— Минтаки, нельзя! — рявкнул на пса его хозяин, но не тут-то было, церберёнок его словно бы не услышал. И, не оттащи я щенка от них за вздыбленный загривок, какая-нибудь из трёх его голов наверняка ухватила бы перепуганную насмерть госпожу…

Не понимаю, что на него нашло? Почему этот щенок, который обычно безобиден как детёныш единорога, и который ластится ко всем слугам без исключения, бывает иногда настолько неуправляем и зол?

Словно прочитав мои мысли, дракон раздосадовано заметил, обращаясь к матери:

— Ничего не понимаю, он не переносит только Фатиэллу и вас. Но уверяю, он очень умный пёс.

Я усмехнулась. Кто бы сомневался, конечно, умный! Может, Минтака своим звериным носом что-то чует? Или же он просто не выносит мерзких особ…

Дракон ещё раз извинился перед матерью и, подозвав к себе щенка, повёл его в дальнее крыло, где у Минтаки было своё место. Я же осталась с матерью своего личного врага, которая на удивление быстро оправилась после нападения трёхголового дуралея.

— А вы не так просты, как кажетесь… — тихо прошелестела мадам Фарг глубоким низким голосом, едва стихли шаги её сына.

«Вы тоже. Минтаки просто так не бросается», — подумала я и спокойно заметила:

— Разве бывают простые шанайры? По-моему, любая из них напоминает сундук с потайным дном: на виду только то, что можно показывать.

— У всех есть то, что нужно скрывать, но у вас слишком много тайн на одну хорошенькую головку.

Не успела я мысленно послать её к Азраддону, как мадам Фарг протянула мне записку с гербом огненных драконов… Ту самую, которую вместе с розами на прощание оставил мне в карете Эммет Ворн!