Я же мечтала услышать нечто подобное из уст своего некогда любимого мужчины!

Вот только не тогда, когда он вконец оскотинился. Не тогда, когда назад дороги уже нет!

— Я тогда поищу в интернете информацию, — говорю я, на что плечи мужа напрягаются.

— Не надо. Я сам что-нибудь придумаю. Есть у меня один знакомый. В свое время они с женой обращались за помощью к сурмаме. Думаю, он сведет меня с нужными людьми, кто всем этим занимается.

Не будет никакой сурмамы. У него и в мыслях этого нет, потому что ему не дает покоя ребенок от любовницы.

Не удивлюсь, если план Матвея заключается в том, что она и выступит в качестве суррогатной матери. Она и родит нам "нашего" ребенка.

— Как скажешь. Я полностью доверяю тебе в этом вопросе, — с благодарственной улыбкой глажу его по щеке, а он чмокает мою ладонь, верит, что я как дура купилась.

— Кать, а почему ты мне не перезвонила? Ты же говоришь, что увидела от меня сообщения.

А вот и те самые оплошности, которых я так боялась.

Думай! Выкручивайся!

— Я пришла в себя только под утро. Хотела тебе позвонить, но сеть все никак не могла поймать. Там глухо, как в танке. До самого обеда я билась с врачами, чтобы они меня отпустили домой, — отвечаю вполне правдоподобно, причем ни один мускул на лице моем не дрогнул.

— Но ты же могла спросить у кого-нибудь телефон, — Матвей напирает.

Я усмехаюсь и отмахиваюсь.

— Ты же меня знаешь, я привыкла самостоятельно выпутываться из трудностей, не прибегая к посторонней помощи.

Цокнув языком, Матвей вновь увлекает меня в объятия.

— Знаю, солнце мое. Ты у меня чертовски упрямая. За это я тебя и люблю.

Эти телячьи нежности меня доконали уже!

— Ты не возражаешь, если я приму душ? — выпутываюсь из его объятий, оттягиваю ворот своего платья и деланно принюхиваюсь. — Кажется, я вся пропахла больницей.

— Тебе так кажется. Но я не возражаю, сходи, отдохни сегодня как следует, а завтра съездим в клинику, — Матвей приводит меня в замешательство.

Сердце ухает камнем вниз. Разбивается вдребезги.

Только не это.

— Зачем?

— Провести повторное обследование. Нам надо убедиться, что провалы в памяти никак не повлияют на твою мозговую деятельность.

— Да все в порядке с моей мозговой деятельностью! — посмеиваюсь нервно, не в силах усидеть на месте. Подо мной словно угли раскаленные.

— Я нисколько не сомневаюсь, но перестраховка лишней не будет! А после заедем в полицию и напишем заявление о нападении, — щелкает меня по носу и уходит в столовую, чтобы сварить себе кофе.

Чуть позже я заглядываю в свою сумочку и понимаю, что пока я переодевалась и искала телефон адвоката, Матвей прошерстил ее. Он выкрал из нее заявление на развод.

Черт с ним с этим заявлением! Пусть задницу им подотрет!

Но как мне быть с тем, что он решил перепроверить мой диагноз?

Неужели я настолько плохо притворяюсь, что он не поверил мне?

Или я накручиваю себя?

Есть вероятность, что Матвей действительно печется о моем здоровье.

Но лучше все же перестраховаться.

И пока что единственный человек, который ознакомлен с моей ситуацией — это Дамир.

Захожу в ванную и пишу ему сообщение:

"Есть вопросик. Матвей захотел перепроверить мой диагноз. Он планирует отвезти меня на повторное обследование! Как мне быть?"

Ответ приходит незамедлительно:

"Отличная новость! Поступай, как он велит. Сейчас нам важно, чтобы он ничего не заподозрил. Только напиши мне адрес клиники и врача, который будет проводить обследование. Я все улажу".

Вот так просто?

Что ж... Возможно, стоит ему поверить. Не поможет, тогда покончу с этим спектаклем и буду искать другой выход.